Два примѣра боевой доблести Красной арміи

 

Поначалу наша редакція не имѣла намѣренія  откликаться на очередную годовщину основанія Красной арміи, которая нынѣ въ «Россійской федераціи» на потѣху жидамъ и шаббесъ-гоямъ отмѣчается какъ «День защитниковъ Отечества». Все основное по этой темѣ мы уже высказали въ своемъ прошлогоднемъ матеріалѣ. Но буквально на дняхъ въ редакцію поступило нѣсколько интересныхъ архивныхъ документовъ, два изъ которыхъ мы считаемъ нужнымъ опубликовать въ качествѣ  нашего (пусть и запоздалаго) праздничнаго подношенія къ славной 95-ой годовщинѣ доблестной РККА, она же Совѣтская, она же «Россійская» армія, непобѣдимая и легендарная. И хотя эти документы сами по себѣ весьма краснорѣчивы, мы, тѣмъ не менѣе, предваримъ ихъ небольшимъ комментаріемъ.

Армія является важнѣйшимъ элементомъ всякаго государства, созданіе любой государственности начинается съ созданія вооруженныхъ силъ и конецъ любого государства начинается съ развала его арміи. Поэтому и существующая уже почти 100 лѣтъ на территоріи бывшей Россійской Имперіи богоборческая и русофобская власть не могла обойтись безъ соотвѣтствующихъ вооруженныхъ силъ и очень быстро создала свою собственную оккупаціонную армію. По мѣрѣ того какъ мимикрировалъ, реформировался и мѣнялъ свои маски антирусскiй режимъ, реформировалась и мѣняла свои названія и созданная этимъ режимомъ армія. Но какъ, несмотря на всѣ парады, маскарады, смѣны актеровъ, режиссеровъ и декорацій, не мѣнялась оккупаціонная и антихристіанская сущность  этого режима, точно также не мѣнялась и не мѣняется оккупаціонная и антихристіанская сущность Красной-Совѣтской-«Россійской» арміи, на которую опирался и опирается этотъ режимъ.

Поэтому въ высшей степени странно, если не сказать болѣе жестко — полными идіотами, выглядятъ тѣ люди, которые называютъ себя «русскими патріотами» и признаютъ существующій режимъ оккупаціоннымъ, но при этомъ растираютъ по щекамъ слезы и сопли при видѣ бѣдственнаго положенія «Россійской» арміи или же, наоборотъ, радуются, наблюдая ростъ ея «боевой мощи».  Такимъ, съ позволенія сказать «патріотамъ», у которыхъ явно не всѣ дома, мы можешь лишь посовѣтовать написать крупными буквами на стѣнѣ (а еще лучше прямо у себя на лбу) слѣдующую простую истину: побѣды и успѣхи Красно-«Россійской» арміи это есть побѣды  и успѣхи антирусскаго режима и наоборотъ. Ежели для кого эта армія своя и родная, то для того должна быть своей и родной создавшая эту армію власть. Человѣку же,  называющему нынѣшнюю власть «оккупаціонной» и «русофобской» и умиляющемуся при этомъ ея арміей, остается только посовѣтовать обратиться къ психіатру.

Для того чтобы измѣнилась сущность этой арміи,  должна измѣниться сущность нынѣшняго режима (если это вообще возможно), а это можетъ произойти только черезъ покаяніе (которое по-гречески и означаетъ измѣненіе), т.е. черезъ полный и рѣшительный разрывъ съ ложью и грѣхомъ, отреченіе отъ того, чему раньше присягалъ, поклонялся и служилъ, и поклоненіе и служеніе тому, что раньше ненавидѣлъ и отвергалъ. Но думать, что при отсутствіи покаянія эта армія и эта власть, которыя начинали съ такихъ вещей, что описываются въ публикуемыхъ документахъ, могутъ куда-то тамъ «эволюціонировать» въ сторону улучшенія, это есть просто-напросто идіотизмъ. Безъ покаянія онѣ могутъ эволюціонировать только въ сторону еще большаго осатаненiя. Даже и намековъ на такое покаяніе пока нѣтъ, а потому и далѣе будетъ продолжаться то, что продолжается уже 95 лѣтъ.

Тѣ красноармейцы, которые творили описываемыя ниже безчинства, впослѣдствіи стали сталинскими «маршалами побѣды», воспитали себѣ подобную красноармейскую массу, передали ей свои традиціи, и эта масса повторила «подвиги» своихъ отцовъ въ Германіи и Восточной Европѣ въ 1944-45 годахъ. Далѣе этотъ процессъ преемства поколѣній и «славныхъ традицій» продолжался и дошелъ до нашихъ дней, что можно было наглядно наблюдать во время Чеченскихъ кампаній и «контртеррористическихъ операцій», гдѣ подъ конецъ уже нельзя стало разобрать, чѣмъ чеченскіе бандиты и «полевые командиры» отличаются отъ аналогичныхъ бандитовъ и ихъ командировъ въ униформѣ «Россійской» арміи.

И еще на одинъ моментъ мы хотимъ обратить вниманіе. Существующая въ «Россійской федераціи» религіозная организація, цинично именующая себя «русской православной церковью», которая давно и прочно слилась съ оккупаціонной властью и громогласно славитъ эту власть и «воинство ея»въ своихъ молитвахъ, не можетъ имѣть никакого отношенія къ той истинной Русской Церкви, со служителями которой упомянутое «воинство» вытворяла нижеприводимыя вещи.  Эта антихристіанская структура РПЦ-МП является точно такимъ же порожденіе оккупаціоннаго режима, какъ и РККА, почему вмѣсто того, чтобы анаѳематствовать эту власть и ея армію, она усердно служитъ имъ «на за страхъ, а за совѣсть» и «не на словахъ, а на дѣлѣ».

 

Редакція сайта «Сила и Слава».

 

 

АКТЪ РАЗСЛѢДОВАНІЯ

 

по дѣлу о злодѣяніяхъ, совершенныхъ большевиками (коммунистами) въ монастырѣ «Спасовъ скитъ» и въ Храмѣ Христа Спасителя близъ того же монастыря, Соколовской волости, Змиевскаго уѣзда, Харьковской губерніи.

 

27 Декабря 1918 года въ монастырь «Спасовъ скитъ» явился матросъ Дыбенко съ отрядомъ красноармейцевъ и на слѣдующій день арестовалъ архимандрита этого монастыря о. Родіона, послушника Сидорина и жившихъ въ монастырѣ бѣженцевъ Ѳеодосія Курдибина  и Николая Костишина; послѣднихъ двухъ впрочемъ скоро отпустили. Удаливъ арестованныхъ въ особую комнату, Дыбенко  собралъ всю братію въ трапезную и обратился къ нимъ съ рѣчью, сказавъ между прочимъ, что онъ явился въ монастырь съ цѣлью уничтожить буржуевъ, паразитовъ и тунеядцевъ, и что ихъ архимандритъ долженъ быть убитъ за укрывательство буржуя, подъ которымъ онъ подразумѣвалъ Сидорина.

Въ ночь на 29 декабря 1918 года архимандритъ Родіонъ, послушникъ Сидоринъ, жившій близъ монастыря харьковскій купецъ Ищенко, крестьянинъ-лѣсопромышленникъ Ереминъ и еще нѣсколько неизвѣстныхъ лицъ были выведены красноармейцами  въ полѣ за ограду монастыря и тамъ убиты. Съ остальными монахами красноармейцы обращались крайне грубо и даже отказывались дать какія-либо разъясненія о судьбѣ архимандрита. Однако 29 декабря одинъ красноармеецъ сказалъ іеромонаху Іереміи, что онъ лично убилъ архимандрита, который выказалъ исключительную мужественность и стойкость; по словамъ этого красноармейца онъ съ товарищами вывелъ архимандрита въ полѣ и прежде всего оскальпировалъ его, сорвавъ съ его головы кожу съ волосами. О. Родіонъ сначала упалъ на землю и закричалъ: «О, Боже мой!», а потомъ поднялся, пробѣжалъ немного и снова упалъ на землю, закричавъ: «О, Боже мой, что вы дѣлаете, скорѣе кончайте!». Тогда палачъ нагнулъ ему голову и сталъ рубить ея шашкой, пока страдалецъ не умеръ. На слѣдующій день былъ убить красноармейцами духовникъ монастыря іеромонахъ Аѳанасій. Трупы всѣхъ убитыхъ оставались непогребенными въ теченіе нѣсколькихъ дней вплоть до ухода отряда Дыбенко; только послѣ его ухода большевистскій волостной Исполкомъ, въ вѣдѣніе котораго былъ переданъ монастырь, дозволилъ монахамъ похоронить казненныхъ, но не на кладбищѣ, а въ огородѣ, за конюшней и безъ соблюденія христіанскихъ обрядовъ.

На произведенномъ членомъ Особой Комиссіи черезъ врача-эксперта осмотрѣ труповъ оказалось:

1) У архимандрита Родіона голова почти отдѣлена отъ туловища и держится только на гортани съ кожей и на правой грудинно-ключичной сосцевидной мышцѣ.

Позвоночникъ разъединенъ на второмъ шейномъ позвонкѣ. На палецъ выше затылочнаго бугра остатки кожи съ ровными краями. Этотъ край идетъ горизонтально по направленію къ виску, проходитъ на серединѣ праваго височнаго мускула, поворачиваетъ на правую сторону лба и на 2 1/2  пальца не дойдя до середины лба, теряется. На лбу край проходитъ на палецъ выше брови. Остальная часть черепа лишена мягкихъ покрововъ, мѣстами сохранилась только надкостница. Лѣвый уголъ нижней челюсти надрубленъ.

 

Фотографія головы архимандрита Родіона, Спассовскiй монастырь, оскальпированной большевиками.

 

2) У іеромонаха Аѳанасія на груди съ лѣвой стороны въ области сердца имѣетъ круглое величиною около 5 миллиметровъ въ діаметрѣ входное пулевое отверстіе. На лѣвой сторонѣ шеи, почти посерединѣ ея, судя по формѣ, штыковое раненіе, идущее спереди назадъ, слѣва направо и слегка снизу вверхъ, повредившее третій шейный позвонокъ.

3) У послушника Петра Сидорина на шеѣ имѣется рубленая рана, разсѣкшая дыхательное горло и шейный позвонокъ. Кромѣ того въ грудную полость проникаютъ двѣ штыковыя раны, верхняя рана у нижняго края правой лопатки, а нижняя между послѣднимъ и предпослѣднимъ ребрами.

На остальныхъ трупахъ, принадлежащихъ Михаилу Юдину и двумъ неизвѣстнымъ евреямъ, найдены рубленыя раны и кровоподтеки. Юдинъ, по словамъ его брата, былъ убитъ по доносу  какой-то, проживавшей въ монастырѣ учительницы за то, что онъ буржуй. Узнавъ объ этой казни, учительница сошла съ ума.

Приходъ Дыбенко ознаменовался, однако, не только этими убійствами, но и ограбленіемъ монастыря. Были похищены 4000 руб. денегъ и на 40 000 руб. процентныхъ бумагъ. Затѣмъ были забраны красноармейцами «на рубахи» завѣсы съ царскихъ вратъ; взято было въ большомъ количествѣ имущество архимандрита и братіи, какъ-то: платье, бѣлье, мебель и прочъ. Сапоги были сняты съ монаховъ и замѣнены лаптями. Взятъ былъ кромѣ того и монастырскій скотъ. Послѣ ухода Дыбенко вся церковная утварь и другія церковныя вещи оказались разбросанными по церкви; митра архимандрита валялась на полу сломанной. Похищены были антиминсъ и всѣ платки, хранившiеся въ ризницѣ.

Во время своего пребыванія въ монастырѣ красноармейцы глумились надъ церковными обрядами; между прочимъ, они устроили «крестный ходъ», во время котораго одинъ изъ красноармейцевъ несъ въ рукахъ крестъ, а потомъ швырнулъ его съ бранью въ стѣну храма.

Соколовскiй исполкомъ, вступившій послѣ отъѣзда Дыбенко въ завѣдываніе монастыремъ, назначилъ вѣдать монастырскимъ хозяйствомъ молодого крестьянина, Ѳеодора Балагуту, безъ вѣдома котораго затѣмъ уже ни одинъ монахъ не могъ выходить изъ монастыря. Балагута ходилъ по храму въ шапкѣ, съ папиросою въ зубахъ.

Послѣ 2 февраля исполкомъ запретилъ въ монастырѣ церковныя службы и только черезъ мѣсяцъ вновь разрѣшилъ ихъ подъ вліяніемъ ходатайствъ окрестныхъ жителей.  По приказанію исполкома изъ монастыря было увезено: 1000  пудовъ ржи, 35 пудовъ масла, 700 пудовъ пшеницы, около 100 пудовъ соли, 50 пудовъ пшена, 100 пудовъ овса, 10 пудовъ меда, 27 фунтовъ воска, быкъ, лошади, свиньи, сбруя и экипажи.

Пострадалъ отъ большевиковъ и находящійся около «Спасова скита» Храмъ Христа Спасителя, выстроенный у станціи Борки на мѣстѣ крушенія царскаго поѣзда. Въ этомъ храмѣ большевики отряда Дыбенко похитили  антиминсъ и напрестольный крестъ, сдвинули съ мѣста и опрокинулъ престолъ, порезали шашками нижнюю одежду престола, взяли напрестольные платки и катапетасмы, изъ которыхъ одну разорвали на куски.

Въ средней части церкви послѣ ихъ ухода были найдены человѣческія испражненія. По храму они ходили въ шапкахъ и курили. Икону спасителя, помѣщавшуюся въ коридорѣ у входной двери храма, порубили шашками.  Свѣчная касса была ими взломана и оттуда похищены деньги и свѣчи. Одинъ изъ красноармейцевъ одѣлся въ облаченіе священника, ходилъ по аллеямъ съ крестомъ и кропиломъ и кричалъ: «Эй, подходи, товарищи!». У священника этой церкви о. Макарія неоднократно производились обыски, то мѣстнымъ комитетомъ во главѣ съ нѣкими  Сборнинымъ и Хорватомъ, то Змiевской и Тарановской чрезвычайными комиссіями, то завѣдующимъ подотдѣломъ Соціальнаго Обезпеченія въ Харьковѣ Данiелемъ, причемъ послѣ каждаго обыска отбирались вещи. А передъ самымъ приходомъ Добровольцевъ къ о. Mакарiю пришли 12 матросовъ и хотѣли его разстрѣлять, но внезапное появленіе Добровольцевъ заставило обратиться ихъ въ бѣгство.  Матросы требовали къ разстрѣлу «попа» и приказывали ему отворить храмъ всего за нѣсколько минутъ до прихода Добровольцевъ, при появленіи которыхъ эти матросы бѣжали.

Все изложенное удостовѣрено показаніями свидѣтелей, допрошенныхъ въ порядкѣ, установленномъ Уставомъ Уголовнаго Судопроизводства.          

 

Предсѣдатель Особой Комиссіи  Мейнгардтъ

 

Приложеніе

 

Протоколъ

 

1919 года іюля 16 дня, г. Харьковъ.

Временный членъ Особой Комиссіи по разслѣдованію злодѣяній большевиковъ, учрежденной при Главнокомандующемъ вооруженными силами на Югѣ Россіи допрашивалъ въ качествѣ свидѣтеля, съ соблюденіемъ 443-ей статьи Устава уголовнаго судопроизводства, нижепоименованнаго, и онъ показалъ:

 

Машкевичъ Николай Акимовичъ, 45 лѣтъ,

православный, подъ судомъ не былъ, живу въ

Харьковѣ по Мироносицкой ул., д. 79, кв. 2,

товарищъ Прокурора Харьковской Судебной Палаты

 

Въ понедѣльникъ на Страстной недѣлѣ въ этомъ году мнѣ довелось быть на ст. Чаплино, гдѣ пришлось прождать около двухъ сутокъ, чтобы добиться возможности выѣхать оттуда въ Харьковъ. Во время этого вынужденнаго сидѣнія на ст. Чаплино, гдѣ скопилось громадное количество публики, ожидавшей подобно мнѣ возможности хоть какъ-нибудь добраться къ Свѣтлому Празднику домой, мнѣ пришлось наблюдать слѣдующее. Въ понедѣльникъ Страстной недѣли, около 2 часовъ дня, когда я сидѣлъ въ одной изъ теплушекъ-вагоновъ, находившихся въ составѣ поѣзда, который долженъ былъ отойти  по направленію къ ст. Синельниково, я услыхалъ возгласъ среди пассажировъ: «Смотрите, смотрите!». При этихъ возгласахъ я увидѣлъ, что по станціонному перрону группа молодежи красноармейской ведетъ куда-то старика священника, на груди у котораго я замѣтилъ наперсный крестъ, а на головѣ камилавку. Красноармейцы вели священника съ шумомъ и веселыми возгласами.

Такъ какъ это шествіе я видѣлъ въ просвѣтѣ между вагонами другого состава, стоявшимъ между нашимъ поѣздомъ и станціей,  то наблюдать мнѣ эту картину пришлось недолго. По поводу наблюдаемаго  тотчасъ начались разговоры среди пассажировъ, изъ которыхъ я узналъ слѣдующее: на станцію явился указанный выше священникъ, фамилію котораго я такъ и не смогъ узнать, съ какимъ-то человѣкомъ. Когда они находились въ станціонномъ залѣ, какая-то еврейка заявила совѣтскимъ властямъ, что у нея якобы похищены продукты: творогъ и масло, причемъ высказала подозрѣніе въ этомъ похищеніи на человѣка, пришедшаго вмѣстѣ со священникомъ. По словамъ разсказывавшихъ якобы среди вещей этого человѣка былъ обнаруженъ свертокъ съ творогомъ и масломъ еврейки, послѣ чего у неизвѣстнаго былъ произведенъ личный обыскъ, причемъ было обнаружено 50 000 руб. деньгами и пара офицерскихъ погонъ.  Тогда этого человѣка красноармейцы увели на станцію и тамъ, раздѣвъ его, стали пытать, избивая шомполами, а затѣмъ изрубили его на части, причемъ обнаженный и истерзанный трупъ оставили на мѣстѣ убійства, вырѣзавъ предварительно на тѣлѣ лоскуты кожи и замѣнивъ ихъ погонами на плечахъ.

Когда уводили неизвѣстнаго на казнь, по словамъ разсказывавшихъ, священникъ заявилъ въ защиту неизвѣстнаго, что послѣдній его родственникъ, причемъ этого оказалось  достаточно, чтобы со священникомъ поступили также, какъ и съ неизвѣстнымъ.  Дѣйствительно, не прошло и получаса, какъ по тому же перрону, но въ обратную сторону та же толпа красноармейцевъ съ шумомъ и веселыми возгласами несла одежду священника.  Для меня было ясно, что священника постигла та же участь, что и неизвѣстнаго, что и подтвердилось разсказами нѣкоторыхъ пассажировъ изъ нашего вагона, ходившихъ смотрѣть на казнь.

По ихъ разсказамъ, священника раздѣли и стали избивать шомполами, запрещая ему молиться, когда онъ дѣлалъ къ тому попытки, а затѣмъ порубили его шашкой.  Среди ходившихъ смотрѣть на казнь были и красноармейцы и «коммунисты», сидѣвшіе въ нашемъ вагонѣ.  Ихъ разсказъ о казни священника, по-видимому, своей циничностью  доставлялъ имъ большое удовольствіе. Захлебываясь отъ восторга, они цинично разсказывали, какъ священникъ страдалъ отъ ударовъ шомполами по обнаженному тѣлу, какъ «ловко» билъ его матросъ «по брюху», когда онъ переворачивался отъ ударовъ по спинѣ на спину. Одинъ изъ «коммунистовъ» между прочимъ разсказывалъ, что первый изъ приступившихъ къ избіенію шомполами священника, неудачно наносилъ удары, вслѣдствіе чего его смѣнилъ матросъ, который заявилъ, что онъ уже много истребилъ «буржуевъ, поповъ и контрреволюціонеровъ», и который дѣйствительно, по словамъ разсказывавшаго, проявилъ особенную ловкость  въ избіеніи шомполами и рубкѣ шашкой. По его словамъ первый ударъ шомполомъ матроса пришелся по шеѣ священника, и послѣ этого удара брызнула кровь изъ разсѣченной раны.

Трупъ священника, какъ и неизвѣстнаго, оставался на мѣстѣ казни и его не разрѣшали убрать. Я не ходилъ смотрѣть на тѣла казненныхъ и передаю со словъ очевидцевъ. Показанія писалъ собственноручно.

 

Николай Акимовичъ Машкевичъ.

 

Копія послѣдней страницы протокола.