Изъ матеріаловъ Особой комиссіи по разслѣдованію злодѣяній, учиненныхъ большевиками.  Дѣло  № 5.

 

4 апрѣля 1919 г. Главнокомандующій Вооруженными Силами Юга Россіи генералъ-лейтенантъ А. И. Деникинъ подписалъ Положеніе о созданіи Особой слѣдственной комиссіи по разслѣдованію злодѣяній большевиковъ. Согласно Положенію, Комиссія была создана «для выявленія передъ лицомъ всего культурнаго міра разрушительной дѣятельности организованнаго большевизма» и руководствовалась послѣднимъ Уставомъ уголовнаго судопроизводства Россійской имперіи (1914). Она имѣла право вызывать и допрашивать потерпѣвшихъ и свидѣтелей, производить осмотры, обыски, выемки, освидѣтельствованія и другія слѣдственныя дѣйствія. Протоколы Комиссіи имѣли силу слѣдственныхъ актовъ.

Ввиду пораженія Бѣлаго движенія на Югѣ Россіи комиссія не смогла завершить свою работу, но даже и предварительные итоги ея трудовъ оказались совершенно неинтересны «всему культурному міру» по той простой причинѣ, что сей «культурный міръ» интересовался, да и въ настоящее время интересуется почти исключительно проблемами «вѣчно гонимаго» іудейскаго племени, которое не только не страдало отъ богоборческой совѣтской власти, но и десятилѣтіями было ея главной опорой.  Поэтому «культурный міръ» равнодушно взиралъ на уничтоженіе русской культуры, глумленіе надъ Православной Церковью и убійство милліоновъ русскихъ людей, предпочитая вмѣсто этого муссировать темы о «бѣлогвардейскихъ погромахъ», «антисемитизмѣ» и «фашизмѣ».

Но дѣйствительно культурный человѣкъ, т.е. человѣкъ христіанской вѣры и цивилизаціи, не можетъ пройти равнодушно мимо матеріаловъ Особой комиссіи, подлинность которыхъ въ отличіе отъ всевозможныхъ лживыхъ «свидѣтельствъ» о «холокостѣ» подтверждена документами и судебно-медицинскими экспертизами. Такое равнодушное отношеніе къ фактамъ преступнаго надругательства надъ христіанской Россіей означало бы лишь то, что мы имѣемъ дѣло съ шаббесъ-гоемъ  или типично совѣтскимъ человѣкомъ, исправить которыхъ не сможетъ, пожалуй, даже могила. Что же касается результатовъ работы Комиссіи, то мы твердо убѣждены, что почти всѣ они будутъ пріобщены къ матеріаламъ новой Особой Комиссіи по разслѣдованію злодѣяній большевиковъ и ихъ послѣдователей, которая внѣ всякаго сомнѣнія будетъ создана будущимъ Русскимъ Національнымъ Правительствомъ и довершитъ дѣло, незаконченное ея предшественниками.

 

Редакція.

 

 

 

ОСОБАЯ КОМИССІЯ ПО РАЗСЛѢДОВАНІЮ ЗЛОДѢЯНІЙ БОЛЬШЕВИКОВЪ,

СОСТОЯЩАЯ ПРИ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМЪ ВООРУЖЕННЫМИ СИЛАМИ НА ЮГѢ РОССІИ

 

Дело  № 5

 

СВѢДѢНІЯ

о злодѣяніяхъ большевиковъ

въ отношеніи Церкви и ея служителей въ Ставропольской епархіи

 

При разслѣдованіи злодѣяній въ области гоненій на религію, Церковь и духовенство въ Ставропольской епархіи (Ставропольская губернія и Кубанская область) установлено, что уже въ 1917 году, вслѣдъ за февральской революціей, наблюдались случаи выступленій противъ Православной Церкви и ея служителей, выражавшiяся въ удаленіи иконъ изъ нѣкоторыхъ казармъ, въ грубомъ обращеніи съ лицами духовнаго званія, въ намѣренномъ проявленіи неуваженія къ Церкви въ видѣ появленія въ храмѣ въ шапкѣ, закуриванія папиросъ отъ зажженной передъ образомъ свѣчи и т. п., однако тогда это были поступки отдѣльныхъ лицъ изъ наиболѣе недоброкачественныхъ элементовъ общества, изъ среды преступниковъ, массами освобождавшихся изъ мѣстъ заключенія, и изъ среды деморализованныхъ солдатъ, но ни одного не было случая, чтобы такіе поступки допускались или тѣмъ болѣе совершались представителями власти какъ нѣчто систематическое, проводимое въ жизнь съ невѣроятной жестокостью и кощунствомъ.

Захватъ власти большевиками въ Ставрополѣ произошелъ лишь въ январѣ 1918 года, и въ первые мѣсяцы послѣ этого ставшіе у власти представители большевизма, занятые дѣломъ укрѣпленія своей власти, мало удѣляли вниманія Церкви; при томъ же эти первые представители большевистской власти были сравнительно умѣренные люди (комиссаръ Пономаревъ), пытавшiеся удержать какой-нибудь порядокъ жизни. Однако, не находя поддержки въ здоровыхъ элементахъ общества, эти лица очень скоро перестали удовлетворять тѣ группы, на которыя они могли опираться — деморализованную толпу черни, преступниковъ и дезертировъ, провозгласившихъ себя представителями народа; были свергнуты этой толпой и должны были искать спасенія въ бѣгствѣ; послѣ этого, приблизительно съ апрѣля 1918 года, во главѣ власти въ Ставрополѣ появляются бывшіе каторжники, матросы изъ карательныхъ отрядовъ и т.п. лица, съ переходомъ власти къ которымъ проведеніе въ жизнь «новыхъ большевистскихъ» началъ стало принимать уродливыя и приводящія въ ужасъ формы.

Въ частности, по выраженію одного священнослужителя, «духовенство мѣстнаго округа, какъ и вездѣ на «святой» когда-то Руси, стало переживать тяжкій періодъ всевозможныхъ надъ собой гоненій и издѣвательствъ со стороны людей, потерявшихъ вѣру въ Бога и совѣсть».

Съ весны 1918 года въ городахъ и селеніяхъ епархіи при производствѣ обысковъ особенно тщательно таковые производятся у священнослужителей мѣстныхъ храмовъ, причемъ эти обыски повторяются по много разъ у однихъ и тѣхъ же лицъ, сопровождаются часто вымогательствомъ денегъ, по большей части полнымъ разграбленіемъ имущества, вплоть до сниманія вещей, надѣтыхъ на обыскиваемыхъ, и всегда глумленіемъ надъ священнослужителями и членами ихъ семей и уничтоженіемъ церковныхъ книгъ, печатей, штемпелей и бланковъ. Объясняются эти обыски обыкновенно розыскомъ пулеметовъ или иного оружія или же производятся безъ всякаго объясненія причинъ и безъ предъявленія какихъ-либо распоряженій центральной власти. Являющiеся съ обыскомъ обычно требуютъ, чтобы ихъ угощали, иногда приносятъ съ собой спиртные напитки и устраиваютъ оргіи, и все это дѣлается съ угрозой пустить въ ходъ оружіе при малѣйшемъ сопротивленіи. Обыски эти производятся обычно проходящими большевистскими воинскими частями, иногда съ участіемъ нѣкоторыхъ изъ мѣстныхъ жителей; отмѣчены случаи, когда вмѣстѣ съ красноармейцами являлись на обыски и требовали выдачи имъ женскаго платья большевистскія сестры милосердія, по большей части, какъ показываютъ свидѣтели, женщины совершенно непристойнаго вида и поведенія.

Производятся обыски въ самихъ храмахъ, монастыряхъ, причемъ и тутъ одновременно проявляются и цѣли грабительскія, и стремленіе возможно больше подорвать въ народѣ чувство вѣры и почитанія Церкви путемъ самаго циничнаго оскверненія храмовъ и священныхъ предметовъ богослуженія. Въ городахъ Ставрополѣ и Екатеринодарѣ и во многихъ селахъ Ставропольской губерніи и Кубанской области въ періодъ двукратнаго захвата этихъ мѣстностей большевиками въ первой половинѣ и затѣмъ въ октябрѣ 1919 года разграблена большая часть церквей, монастыри, архіерейскіе дома, ризницы и духовныя семинаріи и расхищено всевозможное имущество большой цѣнности, начиная съ запасовъ продовольствія и дровъ, мебели, книгъ, платьевъ, экипажей, лошадей и скота и кончая церковными облаченіями, перешивавшимися на платьѣ, на женскія юбки и даже на попоны на лошадей, и драгоцѣнными предметами церковной утвари. Въ цѣломъ рядѣ случаевъ послѣ ухода красноармейцевъ возвращавшійся причтъ и прихожане находили разбросанными по всему храму священныя облаченія, иконы и церковныя книги изъ архива; свѣчные ящики и кружки для сборовъ оказывались сломанными, масло пролито, лампады разбиты, свѣчи истоптаны, кресты, евангелія и другіе мелкіе предметы изломаны, исковерканы и свалены въ груды по всему храму. Иконы въ нижнемъ ярусѣ иконостасовъ выбиты, очевидно, ногами.

Царскія врата были растворены настежь, а въ одномъ случаѣ изрублены (станица Прочноокопская, Лабинскaго округа), завѣсы съ нихъ сорваны, въ алтаряхъ съ престоловъ и жертвенниковъ сняты священныя одежды, изломаны ковчегъ, вѣнцы, разсыпаны святые дары, изрѣзаны плащаницы, далѣе антиминсы, похищены дароносицы, наперсные кресты и многіе другіе цѣнные предметы.

 

 

Оскверненные большевиками предметы богослуженія.

 

Во многихъ случаяхъ изрѣзанныя плащаницы, облаченія и тому подобные предметы навѣшивались на лошадей въ видѣ украшеній. Въ частности, при разгромленiи красноармейцами въ октябрѣ 1918 года церкви на хуторѣ Новокавказскомъ, Кубанской области, ими были взяты изъ алтаря воздухъ, покровъ, плащаница, покровцы и другіе предметы и частью изрѣзаны, частью въ цѣломъ видѣ навѣшаны на лошадей; въ это время началось наступленіе на этотъ хуторъ отрядовъ Добровольческой арміи, и бѣжавшіе красноармейцы растеряли нѣкоторые изъ вышеупомянутыхъ предметовъ, причемъ тѣ изъ нихъ, которые остались цѣлыми, возвращены въ церковь для освященія, найденные же изрѣзанными плащаница и покровцы представлены въ комиссію и пріобщены къ производству ея какъ вещественныя доказательства.

Священнику Георгію Акимову въ Ставрополѣ одна изъ прихожанокъ доставила антиминсъ (изъ Николаевскаго храма села Надежда, въ 9 верстахъ отъ Ставрополя) и объяснила, что красноармейцы, которые были расквартированы въ томъ домѣ, гдѣ она жила, передали ей этотъ антиминсъ, требуя, чтобы она непремѣнно изъ него сшила имъ кисетъ для табака; по совѣту священника она передала антиминсъ ему, а имъ сшила кисетъ изъ подходящей матеріи.

При разгромѣ Iоанно-Марьинскaго женскаго монастыря (близъ города Ставрополя) большевики открыли святыя ворота, въ которыя обычно ходятъ только крестнымъ ходомъ, и, несмотря на то, что проѣздъ въ эти ворота крайне неудобенъ, такъ какъ къ нимъ ведетъ каменная лѣстница на три ступени, они проводили черезъ эти ворота всѣ свои подводы съ награбленнымъ имуществомъ, исключительно съ цѣлью надругательства надъ святыней.

Были слухи, что красноармейцы въѣзжали въ церкви на лошадяхъ, въ шапкахъ и съ папиросами во рту, съ руганью (станица Новокорсунская, Кубанской области), врывались въ храмы, взламывая замки наружныхъ дверей (станица Кирпильская, Батуринская) и внутреннихъ хранилищъ для похищенія денегъ и другихъ цѣнностей.

 

 

Разгромленная церковь одной изъ станицъ.

 

Наконецъ, отмѣченъ рядъ насилій надъ священнослужителями, когда угрозами мученій ихъ заставляли совершать богослуженія, требы и таинства съ нарушеніемъ установленныхъ правилъ, какъ, напримѣръ, вѣнчать безъ истребованія соотвѣтствующихъ документовъ, свидѣтельствующихъ о безбрачіи желающихъ вѣнчаться, или вѣнчать недостигшихъ брачнаго возраста безъ испрошенія разрѣшенія архіерея и т. п. По свидѣтельству священника Троицкаго собора въ Ставрополѣ, подъ 22 октября 1918 г. во время звонка къ вечернѣ въ соборъ ворвались человѣкъ 70 красноармейцевъ, ведя передъ собой невѣсту въ фатѣ и жениха, и съ бранью и крикомъ «вѣнчай сейчасъ, а то убьемъ» заставили обвѣнчать. Іеромонаха изъ архіерейскаго дома въ Ставрополѣ насильно увезли въ штабъ какой-то красноармейской части для служенія молебна, повсюду священнослужителей требуютъ часто безъ всякой надобности «въ народныя управы», грозя жестокою расправой за неповиновеніе, обращаются къ священникамъ и даже пишутъ имъ оффицiальныя бумаги «товарищу такому-то (фамилія)», отобрали во всѣхъ причтахъ церковную землю, служившую подспорьемъ въ жизни духовенства, въ большинствѣ случаевъ ничѣмъ этого лишенія не возмѣстивъ, а въ нѣкоторыхъ мѣстахъ назначивъ ничтожное по нынѣшнему времени жалованье (100 рублей).

Въ иныхъ селеніяхъ (село Нагуть) мѣстный исполнительный комитетъ Совѣта солдатскихъ, крестьянскихъ и рабочихъ депутатовъ присвоилъ себѣ право совершать разводы браковъ и принуждалъ причтъ признавать эти разводы и разведенныхъ такимъ образомъ лицъ вѣнчать съ другими. Запрещали звонить въ церквахъ, запрещали хоронить «контрреволюціонеровъ», издѣвались надъ проходившими по улицамъ церковными похоронными процессіями.

Наконецъ, представителями той же большевистской власти, провозгласившей свободу совѣсти, совершены многочисленныя и часто безчеловѣчныя по своей жестокости насилія надъ цѣлымъ рядомъ лицъ духовнаго званія, начиная съ ареста ихъ на дому, при проходѣ по улицамъ, при случайномъ проѣздѣ черезъ селенія, захваченныя большевиками, и даже въ церквахъ при совершеніи богослуженія (Iоанно-Марьинскiй монастырь и др.). При этомъ отмѣченъ случай такого насилія надъ священнослужителями не только православной, но и инославной Церквей; такъ, въ городѣ Ставрополѣ 22 іюня, въ день католическаго праздника «Тѣла Господня», во время богослуженія въ мѣстномъ римско-католическомъ костелѣ былъ арестованъ настоятель его ксендзъ Крапивницкiй, котораго застали въ то время, когда онъ исповѣдовалъ прихожанъ, едва согласились дать ему возможность окончить исповѣдь и причастить исповѣдовавшихся, причемъ красноармейцы въ это время стояли возлѣ него съ оружіемъ, въ шапкахъ и съ папиросами во рту, а затѣмъ, не давъ ему окончить богослуженія, въ облаченіи повели къ коменданту, гдѣ едва его не убили, хотя ни въ чемъ онъ не обвинялся, и спасти его удалось только польскому консулу, котораго извѣстили прихожане.

Аресты священнослужителей православныхъ церквей производились почти вездѣ, гдѣ появлялись и задерживались хотя бы на нѣсколько дней красноармейскія части. Аресты эти никогда не оканчивались такъ благополучно, какъ въ вышеописанномъ случаѣ съ ксендзомъ римско-католическаго костела. За православныхъ священниковъ некому было заступиться, и ихъ аресты въ лучшемъ случаѣ кончались заключеніемъ въ тюрьму, а въ худшемъ — смертью, причемъ и въ томъ, и въ другомъ случаѣ священнослужители подвергались безпримѣрнымъ оскорбленіямъ и издѣвательству. Обычно предъявлялись обвиненія въ «контрреволюціонности», въ приверженности «къ кадетамъ» и «буржуямъ», въ произнесеніи проповѣдей, осуждающихъ совѣтскую власть, въ служеніи напутственныхъ молебновъ проходившимъ частямъ Добровольческой арміи, въ погребеніи «кадетовъ» и т.п., и этого было достаточно для того, чтобы предать служителей Церкви смерти съ жестокими мученіями.

Такъ, въ станицѣ Барсуковской весной 1918 года священникъ Григорій Златорунскiй, 40 лѣтъ, былъ убитъ красноармейцами за то, что служилъ молебенъ по просьбѣ казаковъ объ избавленіи отъ красноармейцевъ.

Въ станицѣ Попутной протоіерей Павелъ Васильевичъ Ивановъ, 60 лѣтъ, прослужившій въ этой станицѣ 36 лѣтъ, былъ заколотъ красноармейцами за то, что въ проповѣдяхъ указывалъ, что они ведутъ Россію къ гибели.

Въ станицѣ Вознесенской священникъ Троицкой церкви Алексѣй Ивлевъ, 60 съ лишнимъ лѣтъ, былъ убитъ на площади за то, что самъ происходилъ изъ казаковъ и когда-то служилъ въ гвардіи.

Священникъ станицы Владимірской Александръ Подольскій, 50 съ лишнимъ лѣтъ, окончившій университетъ по юридическому факультету, былъ звѣрски убитъ за то, что служилъ молебенъ передъ выступленіями своихъ прихожанъ-казаковъ противъ красноармейцевъ. Передъ тѣмъ, какъ его убили, его долго водили по станицѣ, глумились и били его, и потомъ вывели за село, изрубили его и бросили на свалочныхъ мѣстахъ, запретивъ кому бы то ни было его хоронить. Одинъ пожилой прихожанинъ, желая оградить тѣло покойнаго отъ растерзанія его собаками, ночью прошелъ туда и сталъ его закапывать, но былъ замѣченъ пьяными красноармейцами, былъ тутъ же изрубленъ и брошенъ тамъ же.

Въ станицѣ Удобной священникъ Ѳедоръ Березовскiй, болѣе 50 лѣтъ, убитъ красноармейцами также съ запрещеніемъ погребать его тѣло за то, что онъ отзывался неодобрительно о большевикахъ.

Священникъ станицы Усть-Лабинской Михаилъ Лисицынъ, около 50 лѣтъ, убитъ, причемъ передъ убійствомъ ему накинули на шею петлю и водили по станицѣ, глумились и били его, такъ что подъ конецъ онъ уже самъ, падая на колѣни, молилъ поскорѣе съ нимъ покончить. Женѣ его пришлось заплатить 600 рублей, чтобы ей разрѣшили его похоронить.

Священникъ станицы Должанской Іоаннъ Красновъ, 40 лѣтъ, убитъ за служеніе молебна передъ выступленіемъ прихожанъ противъ большевиковъ.

Священникъ станицы Новощербиновской Алексѣй Малютинскiй, 50 лѣтъ, убитъ за осужденіе красноармейцевъ въ томъ, что они ведутъ Россію къ гибели, и служилъ молебенъ передъ выступленіемъ казаковъ-прихожанъ.

Священникъ станицы Георго-Аѳонской Александръ Флегинскiй, 50 лѣтъ съ лишнимъ, послѣ того какъ былъ избитъ, съ безконечнымъ глумленіемъ выведенъ за станицу и убитъ. Тѣло его было найдено много времени спустя.

Священникъ станицы Незамаевской Иванъ Пригорскiй, 40 лѣтъ, направленія крайне лѣваго, въ Великую субботу выведенъ изъ храма на церковную площадь, гдѣ съ руганью набросились на него красноармейцы, избили его, изуродовали лицо, окровавленнаго и полуживого вытащили за станицу и тамъ убили, запретивъ хоронить.

Въ селѣ Бешнагырь красноармейцы явились въ домъ священника Дмитрія Семенова, потребовали ѣды и послѣ угощенія обѣщали, что священникъ будетъ цѣлъ, и ушли, но затѣмъ прислали за нимъ, послѣ чего на утро его тѣло было найдено брошеннымъ за селомъ.

 

 

Священники-жертвы большевицкаго террора.

 

Такихъ и болѣе ужасныхъ по подробностямъ случаевъ запротоколировано очень много, но изложить ихъ въ краткой запискѣ не представляется возможности.

Въ настоящее время, благодаря разстройству способовъ сообщенія съ отдаленными мѣстностями обслѣдуемой епархіи, благодаря страшной терроризованности населенія и опасеній съ его стороны новаго прихода большевиковъ, нѣтъ возможности со брать свѣдѣній о всѣхъ случаяхъ насилія и убійствахъ священнослужителей, но уже теперь въ распоряженіи комиссіи имѣется матеріалъ объ убійствахъ въ предѣлахъ этой сравнительно небольшой территоріи 32 священниковъ, 4 дьяконовъ, 3 псаломщиковъ и 1 ктитора, и есть полное основаніе утверждать, что общее число погибшихъ значительно больше.

Всѣ вышеописанныя тяжкія гоненія на Церковь и ея служителей, такъ противорѣчащія провозглашенному оффицiально большевистской властью принципу свободы вѣроисповѣданій и такъ возмущающія душу не только вѣрующихъ, но вообще людей, уважающихъ чужія мнѣнія и вѣрованія, побудили екатеринодарскую Церковь составить обращеніе къ христіанскимъ церквамъ всего міра, указывая на огромную опасность для христіанства со стороны большевизма, обольщающаго темныя массы обѣщаніемъ земнаго рая, съ одной стороны, а съ другой — по справедливымъ словамъ этого обращенія — являющагося лютымъ врагомъ Спасителя и всего христіанства. Копія этого обращенія при семъ прилагается.

 

Списокъ

 

священнослужителей, убитыхъ большевиками въ предѣлахъ Ставропольской епархіи

(Ставропольская губернія и Кубанская область) при двукратномъ захватѣ ими этой

мѣстности въ первой половинѣ 1918 года и въ октябрѣ того же года

 

1.  Священникъ станицы Барсуковой, Кубанской области, Григорій Златорунскiй, 40 лѣтъ.

2.   Священникъ   станицы   Попутной,   Кубанской области,   протоіерей   Павелъ   Васильевичъ   Ивановъ, 60 лѣтъ (прослужилъ въ этой станицѣ 36 лѣтъ).

3.   Священникъ  станицы  Вознесенской,  Кубанской области, Алексѣй Ивлевъ, 60 лѣтъ.

4.  Священникъ станицы Удобной, Кубанской области, Ѳедоръ Березовскiй, 50 лѣтъ.

5.  Священникъ станицы Новощербиновской, Кубанской   области,   Алексѣй   Мелiоранскiй,   болѣе 50 лѣтъ.

6.  Священникъ станицы Георго-Аѳонской,  Кубанской области, Александръ Флегинскiй, 50 лѣтъ.

7.  Священникъ станицы Должанской, Кубанской области, Іоаннъ Краеловъ, 40 лѣтъ.

8 и 9. Священники станицы Поповичевской, Кубанской области, Николай Соболевъ и Василій Ключанскiй.

10.  Священникъ станицы Придорожной, Кубанской области, Петръ Антонiевичъ Танцгора, 41 года (осталось 5 человѣкъ дѣтей).

11.  Священникъ станицы Спокойной, Кубанской области,  Александръ Бубновъ,  53 лѣтъ.

12.  Діаконъ станицы Урюпской, Кубанской области, Василій Нестеровъ.

13.  Священникъ станицы Ключевой,  Кубанской области, Моисей Тырышкинъ.

14.  Священникъ станицы Убинской,  Кубанской области, Аркадій Добровольскiй.

15.  Діаконъ станицы Успенской, Кубанской области, Котловъ.

16.  Священникъ станицы Некрасовской, Кубанской области, Георгій Руткевичъ.

17.  Священникъ села Ореховскaго, Ставропольской губерніи, Илья Лавровъ, 60 лѣтъ.

18.  Священникъ села Бешнагиръ, Ставропольской губерніи, Дмитрій Евтихiевичъ Семеновъ.

19.  Священникъ села Архиповскaго, Ставропольской губерніи, Дмитрій Голубинскiй.

20.  Священникъ села Тахры, Ставропольской губерніи, Николай Лосинскiй.

21.  Псаломщикъ села Преградскaго, Ставропольской губерніи, Георгій Русецкiй.

22.  Священникъ села Новогригорьевскaго, Ставропольской губерніи,  Викторъ Дьяковскiй.

23.  Дьяконъ села Кугульмы, Ставропольской губерніи, Василій Рождественскій и четыре прихожанина его прихода, заступившiеся за него.

24.  Села Горькая Балка, Ставропольской губерніи, священникъ Василій Богдановъ, (тяжело раненъ и брошенъ, какъ убитый, но остался живъ).

25. Того же села священникъ Гавріилъ Соболевъ.

26.  Тоже ктиторъ Минко.

27.  Тоже псаломщикъ Слинко.

Убиты въ указанныхъ станицахъ и селахъ проходившими красноармейскими частями по обвиненію въ сочувствіи «кадетамъ и буржуямъ», въ осужденіи большевиковъ въ проповѣдяхъ, въ томъ, что служили молебны для проходившихъ частей Добровольческой арміи; во многихъ случаяхъ тѣла убитыхъ были вы брошены за селеніями съ запрещеніемъ ихъ хоронить; въ отдѣльныхъ случаяхъ родственники убитаго покупали право похоронить его за большія деньги.

28.  Священникъ станицы Владимiровской,  Кубанской области,  Александръ Подольскій,  50 лѣтъ, окончившій   университетъ   по   юридическому   факультету. Звѣрски убитъ красноармейцами за то, что служилъ молебенъ передъ выступленіемъ своихъ прихожанъ-казаковъ противъ красноармейцевъ. Прежде чѣмъ убить, его долго водили по станицѣ, глумились и били его, а потомъ вывели за село, зарубили и бросили на свалочномъ мѣстѣ. Одинъ изъ прихожанъ, пришедшій его похоронить, былъ тутъ же убитъ пьяными красноармейцами.

29.   Священникъ  станицы  Незамаевской,   Іоаннъ Пригоровскiй, 40 лѣтъ, крайняго лѣваго направленія. Въ Великую Субботу 1918 года изъ храма, гдѣ онъ находился и гдѣ въ это время богослуженіе совершалось  другимъ священникомъ,  выведенъ  красноармейцами на церковную площадь, гдѣ они съ руганью и бранью на него набросились, избили его, изуродовали лицо, окровавленнаго и избитаго вытащили за станицу и тамъ убили, запретивъ хоронить.

30.  Священникъ Маріи-Магдалинскaго женскаго монастыря, Кубанской области, Григорій Никольскій, за 60 лѣтъ, пользовался большой любовью и уваженіемъ прихожанъ и всѣхъ окружающихъ; глубоко вѣрующій человѣкъ, исключительно даровитый ораторъ. 27 іюня 1918 года послѣ литургіи, за которой пріобщалъ молящихся, былъ взятъ красноармейцами, выведенъ за ограду и тамъ убитъ выстрѣломъ изъ револьвера въ ротъ, который его заставили открыть при крикахъ  «мы тебя пріобщимъ».

31.  Священникъ села Соломенскaго, Ставропольской  губерніи,   Григорій  Дмитриевскiй,   27   лѣтъ. Выведенный красноармейцами за село на казнь, просилъ дать ему помолиться передъ смертью; опустился   на   колѣни   и   молился   вслухъ,   осыпаемый насмѣшками  по  поводу  произносимыхъ  молитвъ  и требованіями кончать молитву скорѣе; не дождавшись этого, красноармейцы бросились на него, колѣнопреклоненнаго,  съ  шашками  и  отрубили  ему сначала носъ и уши, а потомъ голову.

32.  Заштатный священникъ Золотовскiй, старецъ 80 лѣтъ, проживавшій въ селѣ Надежда, близъ города Ставрополя.   Былъ   захваченъ   красноармейцами   во время сна послѣ обѣда. Красноармейцы вывели его на площадь, нарядили въ женское платьѣ и требовали, чтобы онъ танцевалъ передъ народомъ, а когда старикъ отказался, они его тутъ же повѣсили.

33.  Заштатный священникъ Павелъ Калиновскiй, 72 лѣтъ, проживавшій въ городѣ Ставрополѣ. Во время захвата этого города въ октябрѣ  1918 года красноармейцами былъ арестованъ за то, что имѣлъ внуковъ офицеровъ, и приговоренъ къ наказанію плетьми. Умеръ подъ ударами.

34.  Въ селѣ Безопасномъ убиты священникъ Серафимовской церкви Леонидъ Соловьевъ 27 лѣтъ и дьяконъ Дмитрiевской церкви Владиміръ Остриковъ 45 лѣтъ. Убили ихъ мѣстные большевики, они были захвачены, причемъ ихъ вывели на мѣсто, гдѣ раньше закалывали чумной скотъ. Велѣли имъ самимъ себѣ рыть могилу, а затѣмъ набросились на нихъ, зарубили шашками и недорубленныхъ, полуживыхъ закопали въ наполовину вырытую могилу. Никакихъ особенныхъ обвиненій имъ не предъявлено, а просто признали нужнымъ извести какъ священниковъ.

35.  Военный священникъ, фамилію котораго не удалось установить, проѣзжавшій черезъ село Воронцово-Николаевское, Ставропольской губерніи (близъ станицы Торговой), возвращался изъ своего полка на родину. Задержанъ красноармейцами, которые тутъ же его убили, нанеся ему многочисленныя раны штыками и шашками, кощунственно уподобляя это гнусное дѣло священному акту прiобщенія со лжицы тайнъ Христовыхъ.

36. Священникъ хутора Полайко, Черноморской губерніи, Іоаннъ Малаховъ и жена его Анна Малахова. 3 августа 1918 года были приведены красноармейцами въ станицу Мингрельскую, Кубанской области, и послѣ издѣвательствъ и надругательствъ  надъ обоими,  особенно надъ матушкой, разстрѣляны.

37.  Псаломщикъ Свято-Троицкой церкви станицы Восточной, Кубанской области, Александръ Михайловичъ Донецкій былъ приговоренъ за «принадлежность къ кадетской партіи» къ заключенію въ тюрьму, но по дорогѣ сопровождавшимъ его отрядомъ былъ 9 марта 1918 года убитъ и изрубленъ красноармейцами. По ихъ распоряженію тѣло убитаго зарыто на мѣстномъ кладбищѣ безъ отпѣванія.

Списокъ этотъ далеко не полный, такъ какъ полученіе соотвѣтствующихъ свѣдѣній крайне затруднено отсутствіемъ правильнаго почтоваго и телеграфнаго сообщенія, затруднительностью передвиженія въ отдаленные пункты обслѣдуемой территоріи и крайней терроризованностью населенія, еще допускающаго возможность появленія вновь большевиковъ и потому боящагося давать показанія.