Деятельность Херсонской ЧК или с чего начинается «Родина»

 

Знаменитая совковая «патріотическая» пѣсня «Съ чего начинается Родина?», написанная однимъ жидомъ — Баснеромъ на музыку другого жида — Матусовскаго и исполненная третьимъ жидомъ — Бернесомъ, такъ и не даетъ отвѣта на вопросъ, вынесенный въ ея заголовокъ. Русскоязычному быдлу, именующему себя «русскими», три жида предлагаютъ  на выборъ въ качествѣ источника патріотизма такія вещи какъ запѣвку скворца, старую отцовскую буденовку, стукъ вагонныхъ колесъ, картинку въ букварѣ и т.д.,  словно боясь сказать правду объ этой такъ называемой «Родинѣ», откуда она пошла, и на чемъ она стоитъ. Вполнѣ вѣроятно, что «совкамъ» это пѣсня потому и нравится до слезъ и соплей, что оставляетъ вопросъ о сущности и происхожденіи ихъ «Родины» безъ отвѣта. Такъ имъ удобнѣе и пріятнѣе жить — безъ отвѣтовъ, а ещё лучше и безъ вопросовъ. Березки, тропинки, окошки, горящія вдали, товарищи изъ сосѣдняго двора и другой подобный антуражъ, который можно найти въ любой странѣ и у любого народа, — всего этого «совкамъ» хватаетъ для того, чтобы почувствовать  себя «патріотами» и пустить по сему поводу слезу.

Между тѣмъ отвѣтъ на вопросъ о происхожденіи совѣтско-россiянской «Родины» находится въ матеріалахъ «Особой комиссіи по разслѣдованію злодѣяній большевиковъ», созданной при Главнокомандующемъ Вооруженными Силами Юга Россіи. Достаточно открыть любое изъ слѣдственныхъ дѣлъ Комиссіи, въ которыхъ задокументированъ періодъ становленія красной «Родины», какъ сразу мы получимъ на этотъ вопросъ полный и исчерпывающій отвѣтъ.

Такъ, съ чего начинается совковая «Родина»? Увы, не съ картинокъ въ букварѣ, а вотъ  съ такихъ картинъ, которыя возникаютъ передъ глазами всякаго, кто читаетъ эти тексты и разсматриваетъ эти фотографіи.

 

Редакція сайта «Сила и Слава».

 

 

Г-ну Начальнику Военно-Политической части

при Штабѣ г. Главноначальствующaго Херсонской и Таврической губерній

 

2 августа 1919 года, на слѣдующій день по вступленіи въ г. Херсонъ отрядовъ Добровольческой Арміи, Начальникомъ Гарнизона Полковникомъ  Робачевскимъ  было предложено Товарищу Прокурора Брилинскому организовать комиссію изъ нѣсколькихъ лицъ, которая занялась бы розыскомъ и осмотромъ труповъ гражданъ, разстрѣлянныхъ  Херсонской Губернской Чрезвычайной Комиссіей или, какъ ее принято было называть, «Чрезвычайкой».

Въ тотъ же день, при участіи нѣсколькихъ врачей, юристовъ и представителей мѣстной полиціи было устроенное предварительное совѣщаніе для выработки плана работъ, причемъ, между прочимъ, было рѣшено пригласить въ комиссію представителей отъ мѣстнаго Городского Самоуправленія и Профессіональныхъ Союзовъ. Однако, послѣднему пожеланію комиссіи не удалось осуществиться, такъ какъ Городское самоуправленіе на слѣдующій день было распущено, а Профессіональные Союзы въ это время не дѣйствовали, въ виду смѣны властей и происходившихъ наканунѣ въ городѣ боевыхъ дѣйствій. Кромѣ того, едва лишь члены совѣщанія собрались, какъ сейчасъ же было получено сообщеніе, что родственники убитыхъ, движимые понятнымъ нетерпѣніемъ, приступили къ самостоятельнымъ розыскамъ труповъ, причемъ, обнаруживъ таковые зарытыми въ землю въ подвалѣ дома Тюльпанова по Богородицкой улицѣ, гдѣ помѣщалась «Чрезвычайка», извлекли таковые во дворъ и уже стали увозить ихъ въ свои квартиры. При такихъ условіяхъ дальнѣйшую выработку программы дѣйствій пришлось прекратить.  Прервавъ совѣщаніе, комиссія поспѣшила въ домъ Тюльпанова, гдѣ во дворѣ застала уже откопанными 5 труповъ. Шестой же трупъ, въ которомъ былъ опознанъ казачій полковникъ Любимовъ, былъ уже отвезенъ родственниками для погребенія.

Первоначально комиссія предполагала произвести детальный осмотръ труповъ, съ цѣлью установленія причинъ смерти или, вѣрнѣе, способовъ ея причиненія, но присутствіе тысячной толпы возбужденнаго зрѣлищемъ и едва сдерживаемаго народа и, главнымъ образомъ, настойчивое требованіе нѣкоторыхъ родственниковъ выдать имъ сейчасъ же опознанные ими трупы для погребенія, заставили комиссію отказаться отъ этого намѣренія и ограничиться лишь снятіемъ съ нихъ нѣсколькихъ фотографическихъ снимковъ.  Вслѣдъ за тѣмъ комиссіей было рѣшено немедленно приступить хотя бы  къ поверхностному осмотру подвала, изъ котораго были извлечены трупы, такъ какъ непрерывная вереница спускавшагося туда народа грозила уничтожить всякіе слѣды пытокъ и истязаній, которымъ по циркулировавшимъ уже давно въ городѣ слухамъ, сотрудники  «Чрезвычайки» подвергали арестованныхъ.

 

Трупы, найденные въ херсонской ЧК въ подвалѣ домѣ Тюльпанова.

 

Спустившись по довольно крутой, слегка винтообразной каменной лѣстницѣ въ совершенно темный подвалъ, расположенный подъ однимъ изъ дворовыхъ флигелей, комиссія  обнаружила въ концѣ лѣстницы сколоченный изъ трехъ досокъ весьма скользкій трапъ, одинъ конецъ котораго упирался въ предпослѣднюю ступеньку лѣстницы, а другой въ земляной полъ подвала, причемъ этотъ послѣдній конецъ касался края вырытой въ этомъ же подвалѣ продолговатой ямы, шириною около 1,5 аршинъ, длиной около 3 аршинъ и глубиной около аршина. Такимъ образомъ, трапъ въ наклонномъ положеніи былъ установленъ такъ, что всякій входящій въ подвалъ, если только при немъ не было никакого освѣщенія, ставъ ногою на трапъ, долженъ  былъ обязательно поскользнуться и сползти по скользкому трапу въ яму.  Въ стѣнѣ, соприкасающейся съ одной изъ продолговатыхъ сторонъ этой ямы и служащей продолженіемъ стѣны, идущей вдоль лѣстницы, комиссія обнаружила, приблизительно на высотѣ человѣческаго роста, вбитый большой желѣзный костыль и прикрѣпленный  къ нему кусокъ толстой веревки, длиной около 2,5 аршинъ. Для какой именно цѣли служили всѣ эти приспособленія и какъ ими пользовались агенты «Чрезвычайки», комиссіи документально установить не представилось возможнымъ, такъ какъ  никто изъ заключенныхъ, побывавшихъ въ этомъ подвалѣ, обратно живымъ уже не возвращался, но самое расположеніе этихъ приспособленій даетъ основаніе думать, что когда ничего не подозрѣвавшая жертва, спускаясь въ темнотѣ по лѣстницѣ, доходила до трапа, на нее, по-видимому, заранѣе спускавшимися въ подвалъ палачами неожиданно накидывалась петля, противоположный конецъ которой былъ прикрѣпленъ къ костылю, послѣ чего жертва сталкивалась внизъ, причемъ, скользя по трапу и попадая въ яму, дна ямы не достигала, такъ какъ повисала на веревкѣ.  По наступленіи смерти жертва снималась съ петли и закапывалась здѣсь же, рядомъ съ ямой, въ землю или же вывозилась длъ погребенія въ какое-либо другое мѣсто. Возможно также, что для ускоренія наступленія смерти висѣвшую въ воздухѣ жертву били по головѣ какимъ-то твердымъ тупымъ предметомъ, скорѣе всего, прикладомъ. По крайней мѣрѣ, нѣсколько разбитыхъ череповъ у тѣхъ труповъ, которые были извлечены изъ подвала, даютъ основаніе полагать, что такой способъ расправы съ заключенными не исключается.

Въ моментъ посѣщенія комиссіей подвала самостоятельно нанятые родственниками рабочіе и нѣкоторыя лица изъ публики производили дальнѣйшія раскопки, но никакихъ труповъ, кромѣ уже шести обнаруженныхъ  не нашли. При разспросѣ этихъ рабочихъ комиссія узнала, что  три трупа были ими обнаружены у южной стѣны подвала, слегка прикрытые землею,  а три другіе трупа лежали другъ на другѣ въ одной общей могилѣ, соприкасавшейся съ вышеописанной ямой.

Тогда же комиссія предполагала сфотографировать, какъ самый подвалъ, представляющій собой довольно обширную  четырехугольную комнату, такъ и обнаруженныя въ немъ приспособленія, но отсутствіе  у фотографа магнія лишило комиссію возможности  осуществить это намѣреніе. Отсутствіе же магнія вообще въ городѣ лишило возможности комиссію сфотографировать подвалъ и впослѣдствіи.

Среди извлеченныхъ изъ подвала шести труповъ, кромѣ полковника Любимова оказались видный мѣстный общественный дѣятель Савва Марченко и нѣкій  Ивановъ, служившій сторожемъ при «Чрезвычайкѣ», причемъ сравнительно хорошо сохранившійся его трупъ указывалъ на то, что Ивановъ былъ убитъ если не передъ самымъ уходомъ коммунистовъ изъ города, то во всякомъ случаѣ, незадолго до ихъ ухода, и убитъ былъ по-видимому, исключительно съ цѣлью уничтожитъ свидѣтеля, быть можетъ, кое-что знавшаго о  тайнахъ подвала. Три остальныхъ трупа остались никѣмъ неопознанными, причемъ наружный ихъ видъ свидѣтельствовалъ о томъ, что эти лица были убиты значительно ранѣе первыхъ трехъ.

 

Трупъ Марченко, замученнаго въ ЧК

 

Въ виду того, что въ народѣ ходили упорные слухи о томъ, что въ другихъ подвалахъ этого же дома также имѣются трупы, комиссія осмотрѣла всѣ эти подвалы, но ни въ одномъ изъ нихъ никакихъ замѣтныхъ слѣдовъ погребенія труповъ не обнаружила. Производить же раскопки во всѣхъ этихъ подвалахъ, въ виду ихъ многочисленности и величины и при отсутствіи опредѣленныхъ указаній, комиссіи не нашла возможнымъ. При дальнѣйшихъ же раскопкахъ въ первомъ подвалѣ, на глубинѣ приблизительно двухъ аршинъ, были обнаруженъ разныя письма, отобранныя при обыскахъ у арестованныхъ, куски различныхъ фотографическихъ карточекъ, два мужскихъ жилета, дамскій лифчикъ и два куска человѣческой кожи, снятой со ступней лѣвой и правой ногъ въ видѣ перчатокъ.  При изслѣдованіи обоихъ этихъ кусковъ оказалось, что таковые были содраны съ живого человѣка, причемъ, по мнѣнію врача, производившаго  изслѣдованіе, обѣ ноги жертвы были предварительно подвергнуты дѣйствію кипятка. Такой ожогъ долженъ былъ дать пузырь, который и былъ содранъ въ видѣ перчатки, быть можетъ для производства дальнѣйшихъ пытокъ по обнаженнымъ отъ кожи стопамъ.

 

Кожа, содранная чекистами Херсонской чрезвычайки съ конечностей своихъ жертвъ во время пытокъ

 

Въ тотъ же день, когда былъ осмотрѣнъ подвалъ, комиссія посѣтила домъ Писаревой, расположенный на углу Говардовской и Соборной улицъ, гдѣ обнаружила закопанными во дворѣ два трупа неизвѣстныхъ лицъ, у одного изъ коихъ проломанъ черепъ, а у другого оказались огнестрѣльныя раны. Послѣ того, въ теченіе послѣдующихъ дней комиссіей были обнаружены трупы въ слѣдующихъ мѣстахъ.

1) Въ такъ называемыхъ «Лѣскахъ», расположенныхъ за военнымъ лагеремъ; здѣсь были обнаружены трупъ поручика Кевликова, трупъ полковника Фромана и третій трупъ, личность коего осталась неустановленной. Трупъ полковника Фромана оказался безъ головы, а руки трупа неизвѣстнаго человѣка оказались связанными проволокой.

 

Трупъ полковника Фромана

 

2) Въ полѣ, за вокзаломъ, на разстояніи приблизительно кварталовъ 2-3 отъ вокзала; здѣсь комиссія нашла уже кѣмъ-то откопанный трупъ съ проломаннымъ черепомъ. Трупъ лежалъ въ простомъ деревянномъ гробу, на крышкѣ котораго находился офицерскій погонъ; имѣвшаяся вблизи трупа яма, судя по ея размѣрамъ, свидѣтельствовала о томъ, что въ ямѣ было погребено, несомнѣнно, больше, чѣмъ одинъ трупъ.

 

 

3) На хуторѣ Сербинова, расположенномъ въ верстахъ трехъ отъ города; здѣсь, въ присутствіи комиссіи, были вырыты вблизи канавы 4 трупа, изъ коихъ три мужскихъ и одинъ женскій. При разрытiи могилы оказалось, что трупъ женщины лежалъ въ самомъ низу, лицомъ вверхъ, съ нѣсколько раздвинутыми ногами, а сверху этого трупа лежали три остальныхъ трупа.  Подобное расположеніе труповъ свидѣтельствовало о томъ, что самому расположенію труповъ, несомнѣнно, былъ приданъ циничный характеръ, а самое погребеніе сопровождалось таковыми же насмѣшками и замѣчаніями.  Въ убитыхъ впослѣдствіи опознаны штабсъ-капитанъ Голышевъ, офицеръ Тимошенко и супруги Бочковскiе. Трупы были обнаружены въ сильно разложившемся состояніи, въ виду чего опредѣлить способъ причиненія этимъ лицамъ смерти не представилось возможнымъ.

4) Въ такъ называемыхъ «валахъ», расположенныхъ сзади Губернаторскаго дома; здѣсь, у полуразвалившихся крѣпостныхъ воротъ, былъ вырытъ сильно разложившійся трупъ неизвѣстнаго мужчины съ переломанной рукой.

5) На самомъ берегу рѣки Днѣпръ былъ также обнаруженъ сильно разложившійся трупъ неизвѣстнаго мужчины съ переломанной лѣвой рукой.

6) Во дворѣ дома, гдѣ помѣщается 3-iй полицейскій участокъ, были обнаружены закопанными въ землю два трупа, изъ коихъ одинъ былъ закопанъ въ конюшнѣ, а другой въ саду; въ одномъ изъ нихъ былъ опознанъ нѣкій Дюринъ, а въ другомъ бывшій помощникъ начальника мѣстнаго сыскного отдѣленія Леонтій Золотницкiй.

7) Вблизи желѣзнодорожнаго полотна, идущаго на станцію Снѣгиревка, верстахъ въ 5 отъ города; здѣсь былъ обнаруженъ трупъ неизвѣстной женщины, причемъ голова и верхняя часть туловища у трупа отсутствовали; судя по общему тѣлосложенію и особенно по ступнямъ ногъ, трупъ принадлежалъ женщинѣ, несомнѣнно, интеллигентнаго происхожденія.

 

Станція Снѣгиревка подъ Херсономъ. Трупъ замученной женщины. На тѣлѣ не было найдено одежды. Голова и плечи были отрублены.

 

8) Вблизи Роиновскихъ хуторовъ, верстахъ въ  3-х отъ города, были обнаруженъ 3 мужскихъ трупа съ признаками насильственной смерти, причемъ у двухъ труповъ головы оказались совершенно размозженными.

 

Изуродованные трупы жертвъ херсонской ЧК.

 

9) Въ анатомическомъ  покоѣ комиссіей были обнаружены 13 труповъ мужчинъ, доставленныхъ изъ разныхъ частей города, причемъ у девяти изъ этихъ труповъ черепа оказались проломленными.

Такимъ образомъ комиссіей обнаружено 37 труповъ, но это число далеко не исчерпываетъ всѣхъ случаевъ убійствъ, учиненныхъ «Чрезвычайкой», такъ какъ самое обнаруженіе труповъ  въ разныхъ частяхъ города и его окрестностяхъ свидѣтельствуетъ о томъ, что трупы закапывались палачами во многихъ мѣстахъ и, быть можетъ, еще и сейчасъ есть въ городѣ могилы, въ которыхъ погребены разстрѣлянные, но о которыхъ комиссіи ничего неизвѣстно. Кромѣ того, установленію числа жертвъ мѣшали родственники убитыхъ. Движимые вполнѣ понятнымъ чувствомъ, они съ перваго же дня вступленія въ городъ добровольцевъ предприняли самостоятельные розыски убитыхъ, причемъ, бродя по окрестностямъ и наталкиваясь на свѣже взрытую землю, они тутъ же, никого объ этомъ не увѣдомляя, приступа къ раскопкамъ и какъ только находили тѣла близкихъ имъ лицъ, сейчасъ же забирали ихъ въ свои квартиры. Такъ, напримѣръ, комиссіи  дано было знать, что за «Лѣсками»  обнаружено 22 трупа. На слѣдующій же день, рано утромъ, комиссія отправилась въ указанное  ей мѣсто, но пока комиссія разыскала это мѣсто, расположенное, кстати сказать, въ степи, верстахъ въ  3-х отъ города, она застала здѣсь лишь три  трупа. Остальные же 19 труповъ, какъ оказалось, не взирая не поставленную тутъ же еще наканунѣ по распоряженію комиссіи стражу, были разобраны въ теченіе ночи родственниками. Между тѣмъ, картина, которую должна была застать здѣсь комиссія и которую комиссія, конечно же, сфотографировала бы, могла бы служить неоцѣнимой характеристикой власти коммунистовъ. Такъ, напримѣръ, по словамъ присутствовавшей при осмотрѣ публики, въ одномъ мѣстѣ была сложена отдѣльная куча изъ 12 труповъ, сверху которой лежалъ трупъ нѣкоего Онищенко со связанной проволокой руками и ногами и со слѣдами многочисленныхъ раненій, носившихъ характеръ мученій и издѣвательствъ. Прибывъ въ полѣ за вокзаломъ, комиссія застала здѣсь лишь одинъ трупъ. Между тѣмъ, находившаяся здѣсь публика удостовѣрила, что всего было обнаружено въ этомъ мѣстѣ 8 труповъ. Объ этомъ же свидѣтельствовалъ и размѣръ ямы, изъ которой эти трупы были извлечены. Кромѣ того, къ предсѣдателю комиссіи неоднократно являлись лица, до сихъ поръ не обнаружившіе трупы своихъ разстрѣлянныхъ родственниковъ (Гурскiй, Опарскiй, Квитченко, Крыловъ и др.). Комиссіей было установлено, что еще въ мартѣ мѣсяцѣ, сейчасъ же по занятіи города коммунистами, на кладбищѣ въ теченіе двухъ ночей было доставлено 11 труповъ разстрѣлянныхъ неизвѣстныхъ лицъ. Этихъ труповъ, въ виду несомнѣннаго ихъ полнаго разложенія, комиссія не открывала и въ число обнаруженныхъ ею труповъ они не вошли. Не вошли также въ это число всѣ тѣ лица, которыя были разстрѣляны «Чрезвычайкой» до мая мѣсяца, такъ какъ всѣ эти лица въ томъ же маѣ мѣсяцѣ были откопаны родственниками и погребены на кладбищѣ.  такихъ труповъ было свыше 10-ти. Комиссіи также извѣстно, что значительную группу арестованныхъ коммунисты куда-то вывезли по желѣзной дорогѣ въ отдѣльномъ вагонѣ. Часть этихъ арестованныхъ, въ числѣ 12 человѣкъ, въ настоящее время возвратилась обратно и сообщила, что всѣ недостающіе разстрѣляны. Эти трупы также не зарегистрированы комиссіей.

 

Трупы замученныхъ у одной изъ станцій Херсонской губерніи. Изуродованы головы и конечности жертвъ.

 

Основываясь на этихъ данныхъ, комиссія полагаетъ, что общее число разстрѣлянныхъ въ Херсонѣ коммунистами, несомнѣнно, превышаетъ 100 человѣкъ.

Комиссія всячески старалась установить въ каждомъ отдѣльномъ случаѣ способы причиненія смерти, а равно зафиксировать, въ случаѣ обнаруженія, слѣды пытокъ и мученій.  Однако, успѣшно выполнить задачу комиссіи въ этомъ направленіи не представилось возможнымъ  въ виду того, что поголовно всѣ трупы, обнаруженные комиссіей, были если не совершенно разложившимися, то во всякомъ случаѣ, въ періодѣ сильнаго разложенія. Все же комиссія имѣетъ возможность установить слѣдующее явленіе: почти всѣ обнаруженные ею трупы оказались безъ всякой одежды, что свидѣтельствовало о томъ, что жертвы передъ или послѣ разстрѣла раздѣвались и одеждою ихъ завладѣвали палачи и, кромѣ того, у значительнаго большинства труповъ черепа оказались проломленными, что свидѣтельствовало о томъ, что въ большинствѣ случаевъ палачи при причиненіи смерти имѣли обыкновеніе пользоваться твердыми тупыми предметами, скорѣе всего, рукоятками револьверовъ или прикладами.

Изъ оффиціальнаго   печатнаго органа, издававшагося въ Херсонѣ коммунистами и называвшагося «Извѣстіями», комиссіи было извѣстно, что супруги Бочковскiе были разстрѣляны разновременно, приблизительно одинъ послѣ другого черезъ недѣлю. Между тѣмъ трупы ихъ были найдены въ одной общей могилѣ на хуторѣ Сербинова. Это указываетъ на то, что трупы послѣ разстрѣловъ гдѣ-то складывались и лишь по мѣрѣ ихъ накопленія отвозились за городъ для закапыванія. Нужно полагать, что такимъ мѣстомъ для храненія, скорѣе всего, служилъ вышеописанный подвалъ  въ домѣ Тюльпанова.

Какъ уже сказано выше, комиссія, желая зафиксировать случаи издѣвательствъ и пытокъ, которымъ подвергались жертвы передъ разстрѣломъ, встрѣтила непреодолимыя препятствія, какъ напримѣръ, смерть жертвы, подвергшейся пыткамъ, сильное разложеніе трупа или совершенное его необнаруженiе и лишь обнаруженіе въ подвалѣ кожи, снятой съ живого человѣка, даютъ комиссіи право утверждать, что такіе случаи, несомнѣнно, имѣли мѣсто.  При такомъ положеніи дѣла комиссія полагала, что только однимъ этимъ фактомъ возможно будетъ доказать наличность пытокъ и издѣвательствъ, но при дальнѣйшей работѣ, свидѣтельскими показаніями, документами и фотографіей это обстоятельство было удостовѣрено категорически еще и слѣдующими фактами.

Въ іюнѣ мѣсяцѣ 1919 года агентами «Чрезвычайки» былъ задержанъ за нежеланіе предоставить лошадей въ распоряженіе красноармейцевъ крестьянинъ  деревни Роксандровки, Херсонскаго уѣзда, Никифоръ Владиміровичъ Потаченко, 24 лѣтъ. Согласно постановленію «Чрезвычайки», приговорившей его къ разстрѣлу, онъ въ ночь на 15 іюня былъ приведенъ въ подвалъ во дворѣ дома Тюльпанова и здѣсь разстрѣлянъ, послѣ чего тѣло его было зарыто въ томъ же подвалѣ. Однако, какъ оказалось, Потаченко въ дѣйствительности былъ зарытъ въ землю живымъ, такъ какъ причиненныя ему огнестрѣльныя раненія не были для него смертельными. Воспользовавшись тѣмъ, что сверху его было мало земли, Потаченко, соотвѣтствующими тѣлодвиженіями выкопался изъ своей могилы, вышелъ изъ подвала во дворъ, а отсюда на улицу и. имѣя лишь однѣ кальсоны, оставленныя на немъ передъ разстрѣломъ, сталъ убѣгать.  Вскорѣ, однако, онъ былъ задержанъ красноармейскимъ патрулемъ и побѣжавшими вслѣдъ за нимъ замѣтившими его бѣгство агентами «Чрезвычайки».  Въ ту же ночь, въ томъ же подвалѣ Потаченко вторично былъ разстрѣлянъ и закопанъ, но и на этотъ разъ, какъ оказалось живымъ. Потаченко, отличавшійся, по словамъ видѣвшихъ его большой физической силой, вновь выкарабкался и вновь бѣжалъ, причемъ на этотъ разъ ему удалось скрыться  въ дворовомъ клозетѣ дома Гозадиновой, расположенномъ вблизи того дома, гдѣ размѣщалась «Чрезвычайка». Но и это не спасло Потаченко отъ смерти. Съ наступленіемъ дня его мѣстопребываніе было открыто какой-то женщиной. Замѣтивъ въ клозетѣ почти голаго мужчину, сильно испачканнаго землею и производившаго впечатлѣніе полупомѣшаннаго, эта женщина сильно испугалась, и ничего не подозрѣвая  о событіяхъ предшествовавшей ночи, поспѣшила дать знать о замѣченномъ полиціи.  Потаченко вновь былъ задержанъ и послѣ того, какъ разсказалъ обо всемъ происшедшемъ, былъ отправленъ полиціей  въ городскую больницу. Вмѣстѣ съ тѣмъ, боясь отвѣтственности за укрывательство «преступника» полиція сообщила о случаѣ въ «Чрезвычайку». Часовъ около 12 ночи въ больницу явились агенты «Чрезвычайки» и, не взирая на протесты дежурныхъ врачей, вывели Потаченко въ полѣ и разстрѣляли его въ третій разъ, причемъ на этотъ разъ уже окончательно. Этотъ фактъ былъ установленъ комиссіей какъ выпиской изъ исторіи болѣзни и собственноручной распиской агентовъ въ полученіи Потаченко изъ больницы, такъ и показаніями многочисленныхъ свидѣтелей.

6 августа (н. стъ.) того же года «Чрезвычайкой» была арестована жена офицера Евдокія Москаленко, 23 лѣтъ, за то, что мужъ ея, бучи насильно мобилизованнымъ коммунистами, бѣжалъ съ военной службы. Въ первые два дня агенты ничего не предпринимали въ отношеніи Москаленко и лишь ограничивались замѣчаніями: «вотъ ты была офицерская жена, а теперь будешь общая, гражданская, наша коммунистическая».  На третій день, часовъ въ 12 ночи, въ камеру, въ которой содержалась подъ стражей Москаленко, вошли три коммуниста, завязали ей глаза и спустили въ подвалъ. Здѣсь повязку съ ея глазъ они сняли, совершенно ее раздѣли и въ присутствіи ещё двухъ коммунистовъ, по-видимому, поджидавшихъ ее въ подвалѣ, вложили ей въ ротъ дуло револьвера, затѣмъ вынули его и сейчасъ же нѣсколько разъ выстрѣлили надъ самымъ ея ухомъ. Когда подъ вліяніемъ всѣхъ этихъ издѣвательствъ и пытокъ Москаленко потеряла сознаніе, мучители привели ее въ чувство, а затѣмъ поочередно изнасиловали ее. При этомъ они вели себя въ отношеніи Москаленко въ высшей степени нагло и цинично, щипали ее, издѣвались и, между прочимъ, обращаясь другъ къ другу, говорили: «идите сюда, становитесь въ очередь». Послѣ того, они подняли ее съ пола, начали допрашивать о мѣстонахожденіи ея мужа, вновь стрѣляли у самаго ея уха, а затѣмъ вновь начали ее насиловать. Такъ издѣвались они надъ нею въ эту ночь 7 разъ и въ слѣдующую ночь вторично продѣлали то же самое, послѣ чего, подъ вліяніемъ тревоги, вызванной приближеніемъ къ городу отрядовъ добровольцевъ, освободили ее.

19 іюля того же 1919 года агентами «Чрезвычайки»  былъ арестованъ штабсъ-ротмистръ Николай Федоровъ 28 лѣтъ. Черезъ полчаса послѣ его ареста въ камеру, въ которой онъ находился, внесли станокъ, воротъ, скамью и валокъ. Вслѣдъ за тѣмъ агенты приказали Федорову отвернуть рукава его рубахи, поставили его въ станокъ, просунули сквозь двѣ дыры въ станкѣ его руки, туго перевязали ихъ проволокой и при помощи поставленнаго впереди станка ворота стали вытягивать ему руки, нанося при этомъ ему удары по рукамъ хлыстомъ, а затѣмъ стали дѣлать ему уколы иглами въ руки, чѣмъ вызвали сильное кровотеченіе. Послѣ того Федорова положили на покатую скамью и стали наносить ему особымъ валькомъ удары въ область печени, пока Федоровъ отъ боли не потерялъ сознаніе. Тогда мучители стали отливать Федорова водой, а когда онъ пришелъ  въ себя, они вспрыснули ему въ область позвоночнаго столба какую-то жидкость, отчего спина его сильно вздулась, и онъ не могъ ни сидѣть, ни лежать, ни ходить.  Всѣ истязатели, въ числѣ 4-х человѣкъ, по словамъ Федорова, были евреи. Съ наступленіемъ ночи, часовъ около 4-х утра, коммунисты объявили Федорову, что онъ приговоренъ къ разстрѣлу и сейчасъ же три красноармейца-еврея вывели его изъ камеры и повели за городъ. Когда всѣ они были уже въ степи, Ѳедоровъ, воспользовавшись тѣмъ, что красноармейцы пріостановились для того, чтобы закурить папиросы, сталъ убѣгать и, несмотря на то, что одною изъ выпущенныхъ въ него пуль, онъ былъ раненъ въ руку, ему удалось скрыться въ кукурузномъ полѣ. Показанія Федорова были провѣрены комиссіей путемъ медицинскаго осмотра, причемъ все имъ изложенное нашло при осмотрѣ полное подтвержденіе. Кромѣ  того, многочисленные слѣды пытокъ, обнаруженные на Федоровѣ при осмотрѣ, были сфотографированы. Хотя Федорову всего лишь 28 лѣтъ отъ роду, онъ производитъ сейчасъ впечатлѣніе пожилого человѣка.

 

Ротмистръ Федоровъ со слѣдами пытокъ на рукахъ. На лѣвой рукѣ слѣдъ отъ пулевого раненія, полученнаго во время пытокъ. Въ послѣднюю минуту сумѣлъ бѣжать изъ-подъ разстрѣла. Внизу фотографіи орудія пытокъ, изображенныя Федоровымъ.

 

Ѳедоровъ утверждаетъ, что когда онъ былъ приведенъ въ «Чрезвычайку», онъ засталъ въ той камерѣ, въ которую его помѣстили, сильно возбужденнаго неизвѣстнаго полковника. Этотъ полковникъ, по словамъ Федорова, разсказалъ ему, что незадолго до его, Федорова, прихода агенты «Чрезвычайки», путемъ насилія и издѣвательствъ, заставили его съѣсть человѣческіе мозги.

Обнаруженная въ подвалѣ кожа, снятая съ живого человѣка, была помѣщена комиссіей въ банки, налитыя особымъ составомъ, причемъ комиссіи предполагаетъ передать ихъ въ распоряженіе какого-либо музея или другого научнаго учрежденія.