Митр. Антоній Храповицкій († 1936 г.)
Слово на Богоявленіе.
Тайна новой жизни, открытая въ день Крещенія [1].

Какимъ образомъ, братіе, крещеніе Господне можетъ освобождать міръ отъ обольщенія? Мы слышимъ изъ установленныхъ въ нынѣшній день чтеній пророческихъ, что смирившійся въ крещеніи Своемъ Спаситель открылъ новую жизнь міру, новый путь, идя по которому, ученики Его не заблудятъ. И не будетъ тамо льва, ниже звѣрей лютыхъ взыдетъ нань, ниже обрящется тамо: но пойдутъ по нему избавленніи и собранніи отъ Господа, и обратятся и пріидутъ въ Сіонъ съ веселіемъ и радостію, и веселіе вѣчное надъ головою ихъ; хвала и радованіе, и веселіе постигнетъ ихъ; отбѣже болѣзнь, печаль и воздыханіе (Ис. 35, 8-10).

Отсюда видно, что путь жизни, открытый намъ подвигомъ крещенія Христова, доставляетъ идущимъ по нему и внутренній миръ въ ихъ жизни личной, и благоустройство или счастье въ быту общественномъ. У ветхозавѣтныхъ мудрецовъ было справедливое убѣжденіе или, вѣрнѣе сказать, откровеніе о томъ, что пока самъ Богъ не ниспошлетъ на землю Духа Своего, пока не придетъ отъ Него Примиритель небесный, до тѣхъ поръ никакія усилія мудрости, ни власти, ни богатства не исправятъ устоевъ общественной жизни, ни личному сознанію не дадутъ примиренія съ совѣстыо никакія человѣческія добродѣтели. Такъ мудрѣйшій изъ людей, царь Соломонъ, призналъ во дни старости своей, что только внѣшній обликъ жизни могъ онъ измѣнить, а ея внутреннее содержаніе осталось исполненнымъ той-же несправедливости и злобы, какъ раньше. Видѣлъ я — говоритъ онъ: мѣсто суда, а тамъ беззаконіе, мѣсто правды, а тамъ неправда (Еккл. 3, 16). И обратился я и увидѣлъ всякія угнетенія, какія дѣлаются подъ солнцемъ, и вотъ слезы угнетенныхъ, а утѣшителя у нихъ нѣтъ; и въ рукѣ угнетающихъ ихъ сила, а утѣшителя у нихъ нѣтъ (Еккл. 4, 1). Прилагалъ сей богопросвѣщенный царь всю свою мудрость, чтобы исправить жизненное зло, но рѣшилъ предъ концомъ своимъ, что кривое не можетъ сдѣлаться прямымъ и чего нѣтъ, того нельзя считать (Еккл. 1, 15). Предпріятія мудрецовъ и искателей общаго счастья или хотя бы осмысленія своей личной жизни остаются суетой и томленіемъ духа; жалкій человѣкъ не можетъ стать выше своей страстной рабской природы; общественная жизнь, исполненная зла, не поддается человѣколюбивымъ преобразованіямъ друзей человѣчества, но съ постоянствомъ и упорствомъ бурной рѣки сокрушаетъ на неуклонномъ пути своемъ всякое стремленіе отклонить ее къ добру и истинѣ; она вѣчно повторяетъ усвоенные ей законы бытія и нѣтъ ничего новаго подъ солнцемъ: что было, то и будетъ, и что дѣлалось, то и будетъ дѣлаться (Еккл. 1, 9).

Такое печальное состояніе міра, отвергшагося отъ благодати Божіей, длилось до пришествія Христова, до сегодня празднуемаго событія Его явленія. — Нынѣ открытъ путь истины, нынѣ исполнилось пророчество Исаіи о томъ, что нѣкогда окончится неисправимость кривизны житейской, признанная Соломономъ: кривизны выпрямятся и неровные пути сдѣлаются гладкими. И явится слава Господня и узритъ всякая плоть спасеніе Божіе (Ис. 40, 4), ибо явилось, какъ говоритъ св. Григорій, единственное новое подъ солнцемъ, чего напрасно искалъ Екклезіастъ въ естественной жизни. Явился Утѣшитель угнетенныхъ, ибо мы слышали, какъ Церковь увѣряетъ насъ въ исполненіи днесь св. пророчествъ: укрѣпите ослабѣвшія руки и утвердите колѣна дрожащія. Скажите робкимъ душою: не бойтеся; вотъ Богъ вашъ, пріидетъ отмщеніе, воздаяніе Божіе; Онъ пріидетъ и спасетъ васъ. Тогда откроются глаза слѣпыхъ и уши глухихъ отверзутся. Тогда хромой вскочитъ, какъ оленъ, и языкъ нѣмаго будетъ пѣть, ибо пробьются воды въ пустынѣ и въ степи потоки (Ис. 35, 3-7).

Нужно ли говорить, братіе, о томъ, что слова сіи исполнились и исполнятся на истинныхъ послѣдователяхъ Христовыхъ? Конечно, вы читали въ книгѣ Дѣяній Апостольскихъ, что всѣ вѣрующіе были вмѣстѣ и имѣли все общее. И продавали имѣнія и всякую собственность и раздѣляли всѣмъ, смотря по нуждѣ каждаго. И каждый день единодушно пребывали въ храмѣ, и преломляя по домамъ хлѣбъ, принимали пищу въ веселіи и простотѣ сердца, хваля Бога и находясь въ любви у всего народа (Дѣян. 2, 44-47).

Такую то блаженную среди гоненій внѣшнихъ внутреннюю жизнь принесъ сегодня Господь обществу послѣдователей Своихъ вообще и сердцу каждаго изъ нихъ въ частности. Какую же тайну открылъ онъ намъ въ день сей? — Чему именно научилъ насъ? Явленіемъ ли Святой Троицы просвѣтилъ насъ? Конечно, это великая и святая истина, но она и раньше раскрывалась людямъ, въ Благовѣщеніи, а впослѣдствіи, и уже не одному Крестителю, но многимъ сообщалась въ прощальвой бесѣдѣ и въ Пятидесятницу. Или, быть можетъ, день Крещенія великъ потому, что онъ былъ началомъ проповѣди евангельской? Нѣтъ, за нимъ вѣдь слѣдовало 40-дневное уединеніе.

Великъ онъ, братіе, потому, что нынѣ Господь открылъ тайну возрожденной, новой жизни, тотъ духъ ея, котораго никогда не зналъ естественный міръ. Эта тайна, этотъ духъ есть духъ самоуничиженія и смиренія, исполненнаго любви. Смотрите, насколько онъ противоположенъ духу міра: дѣятель мірской, выступая на дѣло свое, прежде всего старается заявить о своихъ достоинствахъ, о своихъ правахъ; онъ спѣшитъ убѣдить всѣхъ въ томъ, насколько онъ далекъ отъ людей злыхъ и невѣжественныхъ, насколько близокъ къ людямъ уважаемымъ. Затѣмъ, если онъ принадлежитъ къ тѣмъ немногимъ, которые желаютъ служить благу ближнихъ своихъ, онъ обращается къ нимъ, — какъ учитель-ли или ученый, или правитель, даже, какъ отецъ семьи своей, все-таки всегда сверху внизъ, съ постояннымъ сознаніемъ и напоминаніемъ своего превосходства, свого добровольнаго подвига, приближающаго его къ людямъ, ниже его поставленнымъ въ умственномъ, или нравственномъ или общественномъ положеніи. — Конечно, еслибъ эти послѣдніе всегда со всею ясностью разумѣли свою духовную пользу, то подчинялись-бы и такимъ наученіямъ, лишь-бы были онѣ разумны; но въ томъ-то и заключается главная помѣха къ общему и личному благополучію и совершенствованію, что въ сердцахъ человѣческихъ глубже всѣхъ прочихъ чувствъ коренится гордость, ради которой люди готовы бываютъ отвернуться отъ разумнѣйшаго предостереженія, отвергнуть очевидную пользу, лишь-бы не подчиняться другому человѣку, лишь-бы не уступить своего предубѣжденія, не показать своего предпочтенія правды ближняго предъ своею неправдой. Вотъ почему они ненавидѣли мудрыхъ преобразователей, изгоняли ученыхъ, отвергали открытія: предъ ними вся польза нововведеній застѣнялась личностью дѣятеля, поступиться собой предъ другимъ препятствовала имъ естественная гордость.

Что наблюдается въ жизни общественной, тоже происходитъ и въ жизни личной. Первымъ условіемъ нашего внутренняго исправленія должно быть окаиваніе себя, признаніе своего глубокаго паденія, своего нравственнаго безобразія, какъ это сдѣлалъ приточный мытарь и блудный сынъ. Но и этого не хочетъ исполнить гордый человѣкъ: онъ всегда старается оправдывать себя, признать лучшимъ, чѣмъ другіе, онъ создалъ себѣ мерзкія божества, вреднѣйшія, чѣмъ всякіе Ваалы и Астарты, и назвалъ ихъ благородною гордостью, благороднымъ самолюбіемъ, чувствомъ собственнаго достоинстка, личною честью. Онъ намѣренно закрываетъ глаза свои предъ своими пороками, а потому и остается въ плачевномъ положеніи того недужнаго, который считаетъ себя здоровымъ, или слѣпца, почитающаго себя зрячимъ.

И вотъ, когда въ такомъ ослѣпленіи и горделивомъ взаимномъ отчужденіи коснѣли всѣ люди, когда мудрѣйшіе изъ нихъ торжественно признали безсиліе всякихъ средствъ къ умиротворенію и усовершенію жизни, и только сыны народа Божія, сохранявшіе еще жажду исправленія, окружали священнаго пророка въ пустынѣ, спрашивая его: «Что намъ дѣлать?»; въ эту годину печали и тьмы явился свѣтъ смиренія Христова. Онъ не пошелъ къ величавшимся земнымъ владыкамъ и ложнымъ мудрецамъ, но сталъ среди этихъ паломниковъ пустыни и преклонилъ главу свою предъ Крестителемъ, какъ-бы нуждающійся въ очищеніи.

О люди! какъ бы говорилъ Онъ: не бойтесь признать себя ничтожными, павшими; не превозноситесь одинъ предъ другимъ, не заявляйте о своемъ превосходствѣ ко взаимному досажденію. Смотрите, Я, святой и предвѣчный Сынъ Божій, котораго присно воспѣваютъ серафимы, Я не только не гнушаюсь вашего общенія, но готовъ быть признанъ за подобнаго вамъ искателя очищенія! Идите-же за Мною къ проповѣднику покаянія, а потомъ придите ко Мнѣ и научитесь отъ Меня: ибо Я кротокъ и смиренъ сердцемъ и найдете покой душамъ вашимъ (Матѳ. 11, 29).

При такихъ словахъ, братіе, поднимается наше сердце: оно уже не влечетъ насъ на борьбу, на отстаиваніе себя предъ Тѣмь, кто заранѣе Себя унизилъ предъ всѣми, Кто не укоряетъ насъ Своимъ превосходствомъ, Кто «безъ огня изваряетъ и назидаетъ безъ сокрушенія». Мы съ отвращеніемъ выбрасываемъ застарѣлую въ насъ гордыню, взирая на Божественный Его Ликъ, преклоненный подъ руку раба, и сразу проникаемся ощущеніемъ новой жизни. — Какъ лодка, освободившаяся отъ тяжелаго груза, свободно возносится духъ нашъ надъ житейской борьбой. Мы не боимся за каждый шагъ нашей жизни, не боимся, что насъ не уважутъ, обойдутъ, осмѣютъ. То сочувствіе ближнимъ нашимъ, которое робко пряталось за это опасливое самолюбіе и, быть можетъ, ни разу еще не могло обнаружить себя, теперь безпрепятственно распростираетъ свои братскія объятія къ людямъ. Наша вѣра въ Бога, которая прежде проникала насъ почти враждебнымъ страхомъ за свое будущее, теперь, освободясь отъ стѣснявшей ее гордыни нашей, въ духовномъ восторгѣ мысленно влечетъ насъ на Іорданъ. Мы смотримъ на смирившагося Христа и, изливая предъ Нимъ умиленныя слезы, въ то же время оплакиваемъ свое прежнее заблужденіе. Зачѣмъ, о, зачѣмъ отравляли мы сами свою жизнь? зачѣмъ, вдавая себя предразсудкамъ самолюбія, строили сами для себя темницу духовнаго одиночества среди ближнихъ нашихъ? зачѣмъ, ненавидя въ душѣ кощунство или развратъ, служили имъ для того, чтобы не потерпѣть насмѣшекъ и уколовъ самолюбію? зачѣмъ скрывали святую любовь изъ ложнаго стыда, похваляясь предъ другими дѣлами, достойными ужаса и посмѣянія?

Теперь открылись наши умственныя очи: мы видимъ, что въ томъ и заключается истинное величіе человѣка, чтобы не бороться за свое превосходство, но уничижать себя предъ всѣми, богатѣть не превозношеніемъ, но состраданіемъ, не похвалами другихъ, но любовію къ другимъ. Вотъ въ чемъ явилось единственное новое подъ солнцемъ, вотъ въ чемъ исправленіе жизненной кривизны, вотъ кому изъ униженныхъ жизнью дается истинное утѣшеніе, вотъ въ чемъ тайна крещенія Господня! «Крещается Христосъ и восходитъ изъ воды, совозводитъ съ Собою міръ».

Не одни пророки со Крестителемъ ликовали и ужасались предъ этимъ священнымъ событіемъ: даже мертвая природа не могла пребывать въ своемъ естественномъ покоѣ при видѣ того, какъ разрушенъ былъ установившійся въ ней законъ человѣческой гордыни. Іорданъ убоялся приблизившагося Владыки, воды Его готовы были ринуться прочь отъ входившаго въ нихъ Богочеловѣка; небо разверзлось надъ Нимъ и, во время торжественнаго свидѣтельства Отца и Святаго Духа, страшные Херувимы и Серафимы, закрывая въ священномъ трепетѣ свои лица, служили Крещаемому, воспѣвая Его Божественную славу. «Крещается Христосъ съ нами, Иже всякія вышнія чистоты и всѣмъ просвѣщеніе даруетъ... дланію раба рукополагаемый и страсти міра исцѣляетъ».

Исцѣленіе это и просвѣщеніе Господь даруетъ всѣмъ, по Немъ шествовати хотящимъ, но сугубую истину и сугубый разумъ открываетъ Онъ чрезъ Свое крещеніе тѣмъ, которые желаютъ служить ближнимъ своимъ, воспитыватъ дѣтей своихъ или чужихъ, или управлять своими согражданами или пасомыми. Только тѣ изъ этихъ послѣднихъ будутъ истинными друзьями людей, будутъ мощными повелителями сердецъ, будутъ дѣйствительными усовершителями содержанія жизни общественной, которые возьмутся за дѣланіе свое такъ же, какъ открылъ Христосъ Спаситель Свое служеніе міру, — которые распнутъ себя, уничижатъ себя въ сердцѣ своемъ и въ умѣ своемъ, которые напишутъ на своей совѣсти обѣтъ — служить не своей чести или славѣ, а самоотверженной любви въ смиреніи; для которыхъ будутъ чужды радости прославленія и преклоненія, но которые будутъ знать только одну радость, чтобы дѣти ихъ ходили въ истинѣ, какъ говоритъ Божественный Апостолъ; которые не будутъ стремиться къ господстну и своими прихотями требовать подчиненія, но будутъ чувствовать такъ, какъ другой Апостолъ, сказавшій: «будучи отъ всѣхъ свободенъ, я всѣмъ поработилъ себя, дабы больше пріобрѣсть... Для всѣхъ я былъ всѣмъ, чтобы спасти по крайней мѣрѣ нѣкоторыхъ» (1 Кор. 9, 19-23). «Кто изнемогаетъ, съ кѣмъ бы и я не изнемогалъ? кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся»? (2 Кор. 11, 29).

Для такихъ истинныхъ послѣдователей Христовыхъ не будетъ житейскихъ разочарованій, какъ для Екклезіаста: ихъ слова и дѣла будутъ жечь человѣческое сердце, жизнь заволнуется вокругъ нихъ, все доброе укрѣпится и возстанетъ на борьбу со зломъ; все потемненное грѣхомъ, но не сроднившееся съ нимъ всецѣло, увидѣвъ въ такомъ посланннкѣ полное отсутствіе укора или унижающаго превозношенія, раскается и преклонится предъ нимъ, а все озлобленное въ конецъ, сознательно ненавидящее правду, будетъ обличено и выдѣлено, и если подниметъ съ двойною злобою возстаніе на истину и даже умертвитъ ея носителя, то все же не уничтожитъ дѣла его, но только прославитъ послѣднее, какъ это было со св. мучениками.

Таковъ, братіе, новый путь жизни общественной и личной, открытый намъ въ тайнѣ крещенія Христова. «Гласъ Господень на водахъ вопіетъ глаголя: пріидите, пріимите вси духа премудрости, духа разума, духа страха Божія, явльшагося Христа». Можемъ-ли мы принять духа сего? Можемъ ли принять Христа? Богата Его трапеза, обиленъ даръ. Но если ты колеблешься, какъ богатый юноша, если еще не рѣшился отнынѣ жить духомъ служенія и самоуничиженія, чтобы пріобрѣсть истинное благо жизни, то все же преклони главу свою предъ Христомъ и скажи Ему, какъ хананеянка: «Господи, я недостоинъ трапезы сыновъ Твоихъ, но не лиши меня хотя тѣхъ падающихъ съ нея крохъ, которыя подбираютъ псы». И онъ отвѣтитъ тебѣ: «блаженни алчущіи и жаждущіи правды, яко тіи насытятся». Аминь.

Примѣчаніе:
[1] Въ первый разъ было напечатано въ журналѣ «Странникъ». 1896 г. № 1.

Источникъ: Епископъ Антоній. Полное собраніе сочиненій. Томъ 1. — Казань: Типо-литографія   И м п е р а т о р с к а г о   Университета, 1900. — С. 102-109.