Изъ матеріаловъ Особой комиссіи по разслѣдованію злодѣяній, учиненныхъ большевиками.  Справка о надругательствѣ надъ тѣломъ ген. Корнилова

 

4 апрѣля 1919 г. Главнокомандующій Вооруженными Силами Юга Россіи генералъ-лейтенантъ А. И. Деникинъ подписалъ Положеніе о созданіи Особой слѣдственной комиссіи по разслѣдованію злодѣяній большевиковъ. Согласно Положенію, Комиссія была создана «для выявленія передъ лицомъ всего культурнаго міра разрушительной дѣятельности организованнаго большевизма» и руководствовалась послѣднимъ Уставомъ уголовнаго судопроизводства Россійской имперіи (1914). Она имѣла право вызывать и допрашивать потерпѣвшихъ и свидѣтелей, производить осмотры, обыски, выемки, освидѣтельствованія и другія слѣдственныя дѣйствія. Протоколы Комиссіи имѣли силу слѣдственныхъ актовъ.

Ввиду пораженія Бѣлаго движенія на Югѣ Россіи комиссія не смогла завершить свою работу, но даже и предварительные итоги ея трудовъ оказались совершенно неинтересны «всему культурному міру» по той простой причинѣ, что сей «культурный міръ» интересовался, да и въ настоящее время интересуется почти исключительно проблемами «вѣчно гонимаго» іудейскаго племени, которое не только не страдало отъ богоборческой совѣтской власти, но и десятилѣтіями было ея главной опорой. Поэтому «культурный міръ» равнодушно взиралъ на уничтоженіе русской культуры, глумленіе надъ Православной Церковью и убійство милліоновъ русскихъ людей, предпочитая вмѣсто этого муссировать темы о «бѣлогвардейскихъ погромахъ», «антисемитизмѣ» и «фашизмѣ».

Но дѣйствительно культурный человѣкъ, т.е. человѣкъ христіанской вѣры и цивилизаціи, не можетъ пройти равнодушно мимо матеріаловъ Особой комиссіи, подлинность которыхъ въ отличіе отъ всевозможныхъ лживыхъ «свидѣтельствъ» о «холокостѣ» подтверждена документами и судебно-медицинскими экспертизами. Такое равнодушное отношеніе къ фактамъ преступнаго надругательства надъ христіанской Россіей означало бы лишь то, что мы имѣемъ дѣло съ шаббесъ-гоемъ  или типичнымъ совѣтскимъ человѣкомъ, исправить которыхъ не сможетъ, пожалуй, даже могила. Что же касается результатовъ работы Комиссіи, то мы твердо убѣждены, что почти всѣ они будутъ пріобщены къ матеріаламъ новой Особой Комиссіи по разслѣдованію злодѣяній большевиковъ и ихъ послѣдователей, которая внѣ всякаго сомнѣнія будетъ создана будущимъ Русскимъ Національнымъ Правительствомъ и довершитъ дѣло, незаконченное ея предшественниками.

 

Редакція.

 

 

СПРАВКА

Особой комиссіи по разслѣдованію злодѣяній большевиковъ при Главнокомандующемъ Вооруженными Силами на Югѣ Россіи

 

Глумленіе большевиковъ надъ тѣломъ убитаго генерала Корнилова

 

31 марта 1918 года подъ гор. Екатеринодаромъ, занятомъ большевиками, былъ убитъ командующій Добровольческой арміей, народный герой генералъ Корниловъ.

Тѣло его было отвезено за 40 верстъ отъ города въ колонію Гначбау, гдѣ оно и было 2 апрѣля предано землѣ, одновременно съ тѣломъ убитаго полковника Неженцева.

Въ тотъ же день Добровольческая армія оставила колонію Гначбау, а уже на слѣдующее утро, 3 апрѣля, появились большевики.

Большевики первымъ дѣломъ бросились искать якобы «зарытыя кадетами кассы и драгоцѣнности». При этихъ раскопкахъ они натолкнулись на свѣжія могилы. Оба трупа были выкопаны, и тутъ же большевики, увидавъ на одномъ изъ труповъ погоны полнаго генерала, рѣшили, что это генералъ Корниловъ. Общей увѣренности не могла поколебать задержавшаяся по нездоровью въ Гначбау сестра милосердія Добровольческой арміи, которая по предъявленіи ей большевикамъ трупа для опознанія, хотя и признала въ немъ генерала Корнилова, но стала ихъ увѣрять, что это не онъ. Трупъ подполковника Неженцева былъ обратно зарытъ въ могилу, а тѣло генерала Корнилова, въ одной рубашкѣ, покрытое брезентомъ, повезли въ Екатеринодаръ на повозкѣ колониста Давида Фрука.

Въ городѣ повозка эта въѣхала во дворъ гостиницы Губкина, на Соборной площади, гдѣ проживали главари совѣтской власти Сорокинъ, Золотаревъ, Чистовъ, Чупринъ и другіе. Дворъ былъ переполненъ красноармейцами. Воздухъ оглашался отборной бранью. Ругали покойнаго. Отдѣльныя увѣщанія изъ толпы не тревожить умершаго человѣка, ставшаго уже безвреднымъ, не помогали. Настроеніе большевистской толпы повышалось. Черезъ нѣкоторое время красноармейцы вывезли на своихъ рукахъ повозку на улицу. Съ повозки тѣло было сброшено на панель.

Одинъ изъ представителей совѣтской власти, Золотаревъ, появился пьяный на балконѣ и, едва держась на ногахъ, сталъ хвастаться передъ толпой, что это его отрядъ привезъ тѣло Корнилова, но въ то же время Сорокинъ оспаривалъ у Золотарева честь привоза Корнилова, утверждая, что трупъ привезенъ не отрядомъ Золотарева, а темрюкцами (изъ Темрюкскаго полка). Появились фотографы, и съ покойника были сдѣланы снимки, послѣ чего тутъ же проявленныя карточки стали бойко ходить по рукамъ. Съ трупа была сорвана послѣдняя рубашка, которая рвалась на части, и обрывки разбрасывались кругомъ. «Тащи на балконъ, покажи съ балкона», — кричали въ толпѣ, но тутъ же слышались возгласы: «Не надо на балконъ, зачѣмъ пачкать балконъ. Повѣсить на деревѣ». Нѣсколько человѣкъ оказались уже на деревѣ и стали поднимать трупъ. «Тетя, да онъ совсѣмъ голый», — съ ужасомъ замѣтилъ какой-то мальчикъ, стоявшій рядомъ съ нимъ женщинѣ. Но тутъ же веревка оборвалась, и тѣло упало на мостовую. Толпа все прибывала, волновалась и шумѣла. Съ балкона былъ отданъ приказъ замолчать и, когда гулъ голосовъ стихъ, то какой-то находившійся на балконѣ представитель совѣтской власти сталъ доказывать, что привезенный трупъ безъ сомнѣнія принадлежитъ Корнилову, у котораго былъ одинъ золотой зубъ. «Посмотрите и увидите», — приглашалъ онъ сомнѣвающихся. Кромѣ того, онъ указывалъ на то, что на покойникѣ въ гробу были генеральскіе погоны и что въ могилѣ, прежде чѣмъ дойти до трупа, обнаружили много цвѣтовъ, «а такъ простыхъ солдатъ не хоронятъ», — заключилъ онъ. И дѣйствительно, приходится считать вполнѣ установленнымъ, что все это безгранично дикое глумленіе производилось надъ трупомъ именно генерала Корнилова, который былъ тутъ же опознанъ лицами, его знавшими.

Глумленіе это на Соборной площади передъ гостиницей Губкина продолжалось безконечно долго.

Послѣ рѣчи съ балкона стали кричать, что трупъ надо разорвать на клочки. Толпа задвигалась, но въ это время съ балкона послышался грозный окрикъ: «Стой, буду стрѣлять изъ пулемета!» — и толпа отхлынула.

Не менѣе двухъ часовъ тѣшился народъ. Наконецъ, отданъ былъ приказъ увезти трупъ за городъ и сжечь его. Вновь тронулась впередъ та же повозка съ той же печальной поклажей. За повозкой двинулась огромная шумная толпа, опьяненная дикимъ зрѣлищемъ и озвѣрѣвшая. Трупъ былъ уже неузнаваемъ: онъ представлялъ изъ себя безформенную массу, обезображенную ударами шашекъ, бросаніемъ на землю и пр. Но этого все еще было мало: дорогой глумленіе продолжалось. Къ трупу подбѣгали отдѣльныя лица изъ толпы, вскакивали на повозку, наносили удары шашкой, бросали камнями и землей, плевали въ лицо. При этомъ воздухъ оглашался грубой бранью и пѣніемъ хулиганскихъ пѣсенъ. Наконецъ, тѣло было привезено на городскія бойни, гдѣ его сняли съ повозки и, обложивъ соломой, стали жечь въ присутствіи высшихъ представителей большевистской власти. Языки пламени охватили со всѣхъ сторонъ обезображенный трупъ; подбѣжали солдаты и стали штыками колоть тѣло въ животъ, потомъ подложили еще соломы и опять жгли. Въ одинъ день не удалось окончить этой работы: на слѣдующій день продолжали жечь жалкіе останки; жгли и растаптывали ногами.

Имѣются свѣдѣнія, что одинъ изъ большевиковъ, рубившихъ трупъ генерала Корнилова, заразился трупнымъ ядомъ и умеръ.

Черезъ нѣсколько дней по городу двигалась какая-то шутовская процессія ряженыхъ; ее сопровождала толпа народа. Это должно было изображать похороны Корнилова. Останавливаясь у подъѣздовъ, ряженые звонили и требовали денегъ «на поминъ души Корнилова».

5 апрѣля въ екатеринодарскихъ «Извѣстіяхъ» на видномъ мѣстѣ была помѣщена замѣтка, начинавшаяся слѣдующими словами: «16 апрѣля, въ 12 часовъ дня, отрядъ т. Сорокина доставилъ въ Екатеринодаръ изъ станицы Елизаветинской трупъ героя и вдохновителя контрреволюціи генерала Корнилова», далѣе въ замѣткѣ говорилось: «Послѣ сфотографированiя трупъ Корнилова былъ отправленъ за городъ, гдѣ и былъ преданъ сожженію».

Когда 6 августа 1918 года представители Добровольческой арміи прибыли изъ Екатеринодара въ колонію Гначбау для поднятія останковъ генерала Корнилова и подполковника Неженцева, то могила Корнилова оказалась пустой. Нашелся въ ней одинъ только небольшой кусокъ сосноваго гроба.

 

Предсѣдатель Особой комиссіи

по разслѣдованію злодѣяній

большевиковъ, состоящей

при Главнокомандующемъ

Вооруженными  Силами

на Югѣ Россіи                                                             г.  Мейнгардъ

 

Крестъ, установленный на мѣстѣ бывшей могилы ген. Корнилова. Надпись на монументѣ ошибочно утверждаетъ, что это мѣсто не захороненія, а гибели ген. Корнилова.